Леонидович и Мыкола хохотали, и их тени прыгали на деревянных стенах, как индейцы в дикой пляске. Внимание всех привлек вдруг звук падения с другой стороны стола. Это Васяня, он же в служебном имени Иван, переборщив с употреблением «реанимационного напитка» во время рассказа, свалился на пол.
— Водка «Буратино»… Почувствуйте себя дровами! — засмеялся Яков Леонидович. — Коля, давайте его посадим на прежнее место.
Они подняли грузное тело и усадили его на лаве. Но поп продолжал качаться из стороны в сторону, как огонек свечи на сквозняке. Тогда благожелатели, предусмотрительно подперли ему голову его же рукой, зафиксировав ее на столе. Но не прошло и двух минут, как вдруг, «голова на штативе» замычала, и медленно открылись пьянющие глаза. Что-то забулькало, и плохо слушавшийся язык служителя культа, изрек:
— Якщо людына нэ пье, вона або хвора, або падлюка…
После этого, как старый опытный водолаз, икнув и набрав самую малую долю воздуха, он глубоко нырнул в миску с остатками остывшей картошки пюре. И хрюкнув, оттуда, Вася мирно заснул. Наблюдавшие за погружением служителя культа, снова захохотали.
— Ну, прямо — «Бидоносец в Потемках». — Съязвил Арсэн. — Ладно, идем спать. Завтра в дорогу. Этот «унитаз изобилия», не будить даже утром.
Рано поднявшись и, по-походному, быстро позавтракав, Арсэн, Леонидович и Мыкола, отправились в путь. Отца Ивана будить не стали. Только сердобольный Мыкола, переложил его на широкую лавку и укрыл гуцульским «лижныком».