— Суть дела такова. — Начал рассказывать Эзра и лицо его стало серьезным. — Прибыл ко мне один мой родственник…
— Родственник? — Переспросил генерал.
— Таки да, родственник. Карл Иванович, у всех есть родственники, а у евреев, для которых шестнадцатиюродный брат — это близкий родственник, тем более. Как и у всех людей, у еврея есть и отец — "татэ" и мать — "мамэ", но тут у еврея — в отличие от всех прочих смертных — не просто есть мамэ, а "а идише мамэ". Ви меня понимаете — я надеюсь?
— Очень хорошо понимаю. Так что насчет родственника?
— Ага, так вот. И этот, который мой дальний родственник, по случаю приобрел одно произведение. Да и не произведение это совсем, а так себе — небольшое мраморное изваяние собаки. Как случайно оказалось, — и Эзра скорчил виноватую гримасу, — цена этого монумента в коллекционных кругах оказалась намного больше, чем та, за которую мы себе думали ее продать. И шо ви себе думаете, я таки нашел покупателя на нашу собачку. Но шо мне хочется вам сказать, как человеку с большим жизненным опытом. Выходя из той таки цены, шо она стоит, то дешевле мне сделать дирку у голове или в каком другом месте моего тела, чем давать мне этих денег. — И Эзра эмоционально ударил два раз обеими ладонями, как будто стряхивая с них песок. — Вы меня, конечно, понимаете Карл Иванович? Так вот я сидел себе дома и думал. А зачем мне такой «гембель»? Я ведь просто хочу заработать немного денег, а не купить недвижимость на местном кладбище! Лучше еврей без бороды, чем борода без еврея! И тут я сразу успомнил вас, товарищ генерал, и то як ви мне хорошо сказали…. Я позвонил вам, сел в машину и вот я уже сижу тут у вас, ой амэхайя, пью кошерный коньяк, курю сигары, словно шо той Черчилль, и имею огромную надежду на вашу помощь. — Договорив последнюю фразу, Эзра сделал большой глоток со своего бокала и виновато уставился на генерала.
— Кошерный коньяк? Это очень интересно. — Усмехнулся Карл Иванович окутанный клубами сигарного дыма.
— А шо, вин був не кошерный? Ой вэй! — Наиграно испуганным голосом воскликнул Эзра, заглядывая себе в бокал.
— Кошерный, кошерный, дорогой мой Эзра. — Продолжая улыбаться, успокоил его генерал. — А, скажи-ка ты мне, братец Эзра. Первое. Кто покупатель? Беспалый «Голландец»?
— Да. «Голландец». — Подтвердил Эзра. — Ви, Карл Иванович, как всегда, знаете все. — И изобразив удивление на лице, спросил. — А, почему «Голландец» и вдруг беспалый? В последний раз, когда я его видел год тому назад, у него вроде все щупальца были на месте.
— Хорошо ты сказал. Именно щупальца у него и были. А, время идет Эзра, и людям начинает надоедать, когда некоторые беспозвоночные, суются туда, куда им даже смотреть нельзя.
— Ага. Ну, тогда мне все понятно, Карл Иванович. Но, я только немного не понял, ви уж меня извините. А, чьто, мне не надо продавать эту каменную собачку «Голландцу», бо вин есть «поц»?
— Он был, как ты говоришь, «поц», «поцем» и останется. Но, мне очень даже нравится, что именно «Голландец» и есть твоим покупателем. — Говорил генерал, доливая коньяка себе и Эзре в бокалы. — Очень мне нравиться эта ситуация, мой дорогой друг.
— А у меня, Карл Иванович, шо-то от ваших слов «бэйци» инеем покрылись. — Сглотнув слюню, тихо сказал Эзра. — Какие-то странные сейчас картины зарисовал мой мозг, и все у «криматорных» тонах, доложу я вам.
— Ты начал боятся жизни Эзра? — Удивился генерал. — Это что? Старость или сытость?
— Знаете, уважаемый вы мой, Карл Иванович, у нашем народе говорят: «Аз эс кумт цум лебн, стайте нит кайн йорн» — «Когда приходите к тому, что можно жить прилично, то не хватает лет для жизни».
— Эзра, жить надо по состоянию души, а не по определению. А жить ты будешь долго — это я тебе обещаю. — Усмехнулся Карл Иванович. — Теперь вопрос второй. Где и когда будет происходить сделка?
— Через три дня в Брюсселя, в 14.00., в банке «КВС». — Коротко ответил Эзра. Генерал на секунду задумался и кивнул головой.
— Выбор правильный — одобряю. И с точки зрения тактики и стратегии, а так же с точки зрения эстетики — очень хорошо. Брюссель — это город-красавец. Я вижу, ты усвоил мои уроки Эзра. Любое дело, даже пусть оно самое, что ни наесть гнусное, надо делать в красивых местах… ну и конечно не маловажно, чтобы была возможность быстро и по-тихому уйти, растворившись в красоте.
— А мэхае, Карл Иванович, как мне нравится у вас то, шо при столь суровой профессии, ви таки остаетесь человеком с душой, тонко понимающей красоту. Ой вей! Ви даже не представляете себе, як я радуюсь всегда нашим беседам и всяким таким разговорам, бо они для меня есть огромное удовольствие ну и конечно бесценные уроки жизни. — Закатив вверх глаза, изрек Эзра. После небольшой паузы, он опустил свои глаза вниз и его взгляд сосредоточился на дне своего пустого бокала. Насупив брови и проронив «Ойойой!», он быстрым движением налил себе коньяка, и смотря теперь на генерала, весело спросил. — Третий вопрос — это сколько стоит изваяние? Да?