Поскольку в пьяном мозгу у старшего прапорщика всё перепуталось — и охота и мясобойня, то он, находясь в плену своей извращенной логики, продолжал дальше вслух планировать эту садистскую акцию.
— Привяжем этого монстра к тому телеграфному столбу… Я возьму кувалду, вон ту, что лежит под стеной рядом с садовыми ножницами, и ударю быка по голове. А ты…. в ту же секунду, этими вот ножницами сзади, отстрижешь ему яйца! Понял?.. Потом… возьмём повара, хлебореза, наряд по кухне и разберём его на запчасти, как кубик Рубика… Всего делов то, час времени, от силы!
План начали воплощать в жизнь. Привязав несчастное животное за шею к телеграфному столбу, старший прапорщик взял кувалду в обе руки, а прапорщик, с огромными садовыми ножницами, занял позицию под хвостом у могучего персонального «ксерокса» быка.
Размашисто размахнувшись, старший прапорщик уже занес было кувалду у себя за плечами, как тут…. металлический молот легко соскользнул с деревянной ручки, и вояка ударил быка пустым деревянным держаком по голове. Не соображая, что произошло, он все равно крикнул товарищу, сидевшему под хвостом в засаде:
— Давай!!!
Прапорщик не видел, что произошло, и поэтому изо всех сил сдавил ножницы на оттопыренной гордости быка, так и не получившего общую анестезию.
— Аааааааа! — Заорал тонким фальцетом, бывший «генофонд коровника».
И в мгновение ока, развернувшись мордой к подлому палачу, бык оборвал верёвку, которой был привязан к столбу. Сидящий на корточках прапорщик, как кенгуру, не распрямляясь с ножницами в руках, в два прыжка оказался на крыше ближайшего строения. Старший же прапорщик, не выпуская из рук черенка от кувалды, с помощью одних только ног и зубов, взлетел на верхушку злосчастного телеграфного столба, где тут же и запутался в проводах, как пойманная в силки птичка.
Бык, не помня себя в ярости и не видя ничего от боли, рванул вперёд. Впереди оказалась стена солдатской столовой, которая, чисто по-армейски, была построена всего в один кирпич. Её он прошёл насквозь, как картонную коробку. В середине столовой раздались дикие вопли, и через несколько секунд пробив насквозь противоположную стену, бык уже появился с другой стороны столовой, но уже неся на своих рогах повара в белом халате, развевающемся на ветру от скорости движения. Повар, уцепившись обеими руками за рога быка, словно на брусьях, и неистово визжа, пытался выполнить какую-то сложную гимнастическую комбинацию движений. Но вместо этого, он, не желая того сам, бил своим пахом наотмашь быка в морду. Складывалось такое впечатление, что повар был совсем не той сексуальной ориентации, которая значилась в его личном деле.
Следующей преградой, на пути обесчещенного самца, стала казарма. Влетев, как метеор в середину, причём почему-то через парадный вход, и услышав крик обезумевшего дневального, который по инерции прокричал «Смирно!», бык понёсся в спальное помещение. Повар, основательно сошедший с ума и пролетающий мимо него на рогах у быка, попытался после этой команды, даже отдать честь, распластавшемуся, как плакат на стене, дневальному.
В секунду, соорудив своим мощным телом в казарме баррикаду из всех кроватей, гора мышц с поваром на голове, покинула помещение привычным уже способом, — через стену.
Войсковая часть пришла в движение. Завыли сирены, и прозвучала истошным голосом, чья-то команда:
— Рота в ружьё!!! Тревога!!!
Весь личный состав кинулся в оружейную комнату за автоматами, но многие рванули туда в поиске найти там укрытие. А несчастный, кастрированный красавец, влетел в это время на спортгородок, как раз на спортивный праздник роты охраны под командованием «диверсанта в туфлях». И праздник спорта действительно начался. Солдаты, которые в обычное не боевое время, лишь еле-еле укладывались в нормативы, теперь показывали чудеса скорости по бегу. Несколько из них обогнали даже командирский «УАЗик», несущийся на полной скорости прочь от парнокопытной смерти, в сторону «секретного объекта».
Арсэн, Леонидович и два солдата-механика, расчётливо заняв позицию на кузове «ЗИЛа», наблюдали сверху за театром боевых действий, как великие полководцы старых времён. Вот, бык уже догнал, очень быстро отступающие силы противника, и видимо захотел прорваться к «ЗКП», когда оттуда послышалась команда:
— К бою!
В это время, повар, к которому в эту минуту вернулся голос, завопил:
— Не стреляйте!!! Свои!!!
— Пароль!!! — Завопили, ему в ответ.
— Аааа! — Прозвучало в ответ, и человек в белом халате, каким-то образом слетел, наконец, с морды животного.