— Вы философ.
— А вы знаете, вы почти шо угадали. Я имел счастье учиться в свое время, а потом и работать на философском факультете и декану этого факультета здоровья таки это не прибавило, а даже наоборот.
— Это по тому, что вы еврей?
— И еще по тому, шо я як тот попугай в старом анекдоте, не только все запоминал и повторял, но и еще и делал выводы. — Многозначительно изрек, улыбаясь, Леонидович.
— А едете до конечного города? — В тон ему поинтересовался Арсэн.
— Да, до этого, таки «конченого» города, в хорошем смысле этого слова. Смотрите, родился каламбур…. А вы знаете, он таки уникален — этот город… Вы бывали там?
— Пару раз, проездом. — Соврал Арсэн. У него были там и друзья, и любимые места и темы для заработка. Для него — это была поездка с далеко идущими планами. И планы эти были, явно авантюристическими.
Разговор прервал грянувший со стороны туалета, пьяный мужской хор, ввалившийся из соседнего вагона. По-видимому, это были «западэнские заробитчаны», возвращающиеся на «Нэньку Украину» с заработков из Москвы. Три тошнотворных тенора волали во всю глотку:
— Горила сосна, палала, пид нэй дивчына стояла!!!
Причем, видимо количество выпитой водки, сделало свое подлое дело, и она напрочь отбила память у «карпатских соловьев». Поэтому, звучала все время только эта строка, но в разных интонациях, соблюдая, все-таки, ритм всего народного произведения.
Трио, браво прошагав почти в конец вагона, было взято в плен проводницей. Послышались визги, хохот и радостные возгласы. Визжал, причем, один из теноров.
— Дааа, молодой человек! Этот народ не роскошь — а средство обогащения. — Вымолвил с грустью, пришедший в себя Леонидович.
— Леонидович, а вы по политическим взглядам, демократ или может монархист? — С иронией спросил Арсэн.
— Вы знаете, шо я вам скажу. Честная абсолютная монархия, намного лучше виляющей жопой «нэзалэжной» Конституции. И кстати, старый принцип эмблемы «Серп и Молот» — «коси и забивай», ни чем не лучше, между прочим! Шоб вы себе знали, шо не зависимо от политической принадлежности каждого из нас, нами управляли всегда и во все времена, одни и те же «поци».
— Ну, что имеем, то имеем.
— Да, я таки с вами согласен. Дай Бог каждому то, что имеют те, кто имеет нас! — Изрек «обрезанный Конфуций».
Вдруг шум веселья, доносившийся с купе проводников, замер и в этой давящей на уши тишине раздался звук, который соответствовал удару кулака в челюсть. По временной паузе между ударом и падением тела, следовало, что тело пролетело приблизительно около двух метров, причем продолжало катиться не издавая ни одного членораздельного звука.
— Эх, сильна хозяюшка. — Констатировал Арсэн.
Любопытный Яков Леонидович, приоткрыл дверь купе и выглянул одним глазом в коридор. То, что он увидел, повергло его в истерический хохот. Повернувшись к Арсэну мокрыми от слез очками, он сказал, продолжая смеяться:
— Шоб она была так здорова, как она есть. Эта барышня, подловила этих «гуцулов-поджигателей» в коридоре, бо они не смогли дойти до туалета и делали свое дело прямо на коврик. С первым — вам уже понятно. А, вот со вторым — это просто какая-то скульптурная группа «Геракл разрывающий пасть писающему мальчику», скажу я вам…. Ха, милый мой, я знаю, чем накормить этот народ…. Но, будет ли он это кушать?
— »Чепушилы»! — Вымолвил Арсэн, и с горечью добавил. — Скажите мне философ, куда все делось? Где спальные вагоны без таких вот «быков», где интеллигенция с чувством собственного достоинства и где все остальное, что было хорошего на этих землях? Куда это все пропало?
— Это и сложный и простой вопрос. — Поправляя у себя на носу очки, многозначительно промолвил Леонидович. — А вы уверены, шо это было?.. А, шо касается той мерзости, шо теперь-таки выползла на свет Божий, так она тоже была, уверяю вас. Просто, во все времена и во все периоды истории, для неё были четко начертаны границы, как в территории передвижения, так и в общении в обществе. Но теперь, все эти границы стерлись, между прочим. Вот и получается, шо если раньше, наличие денег у кого-то, абсолютно не давало ему еще всех привилегий в обществе и в общении, то сейчас, полуграмотный и «фаршитинкине» хам, не просто сел всем на голову, а еще и рассказывает нам с вами, как и куда надо жить! Вот, шо противно! Мало нам было наших «цорэсов» и «макесов», я вас спрашиваю? — И Яков Леонидович уставился на Арсэна.
И они долго еще болтали под стук вагонных колес, о политике, потом о «летающих тарелках» и о «снежном человеке», а закончили свой разговор, далеко за полночь, проанализировав, напоследок, краткий курс буддийской философии. На огромном позитиве, и пожелав друг другу спокойной ночи, Арсэн и Яков Леонидович легли спать.