— Здорово, расхититель пирамид!
— Гутен Таг! — Так же поздоровался Леонидович.
— Во! А это еще кто? — И глаза «Фанеры» забегали с одного лица на другое.
— Это мой «немецкий кошелёк» — господин Краузэ. — Представил Арсэн Леонидовича.
— Тааак. Тогда для начала, пойдем, попьём чайку. А там, ты всё мне расскажешь. Ты помнишь — я всё ловлю на ходу и с полуслова. — Закрывая дверь и приглашая гостей к себе в квартиру, говорил «Фанера».
Он жил в однокомнатной квартире. Кухня была расширена за счёт балкона и гордо теперь именовалась «гостиной». Усевшись все втроем за деревянный, ручной работы столик, начали пить чай.
— Кстати Арсэн, у меня есть имя. А то немецкий гость подумает, что я директор мебельного комбината. — Хлебая чай, и ни на кого не глядя, сказал «Фанера».
— Хорошо Юрец. Но, чтобы ты знал, во-первых — наш немецкий гость, ни слова не рубит по-нашему, а я ему всё перевожу, как могу. Во-вторых — его интересует всякая старина, но с условием, что если он у тебя что-то купит, то ты гарантируешь ему безпроблемную переправку этого антикварного барахла на территорию Польши. Тебе интересно моё предложение?
— Хорошо. Ещё один вопрос. Ты, Арсэн, в моей доле?
— Нет, я в доле у господина Краузе.
— Так это другое дело, друзья мои! — Вскочил с места «Фанера» и театрально сложив ладони перед собой, и сжал пальцы. — Шикарные клиенты и без посредников! Замечательно!.. Вам обязательно будут скидки…. И так! Поскольку протокольная часть разговора окончена, перейдём сразу к демонстрации и оценке. На какую суму он хочет влететь, Арсэн?
— Показывай всё что есть. Только сильно не «понтуйся» по поводу своего дворянского происхождения.
Юра «Фанера» быстро шмыгнул с кухни в комнату и оттуда послышалось поднимание каких-то тяжестей, скрип дерева и звяканье метала. Леонидович молча, поднял удивлённо брови. Арсэн улыбаясь, так же молча, показал ему правой рукой, что всё мол нормально. А из соседней комнаты, под грохот доставаемой старины, слышался голос «Фанеры».
— А у нас ходили слухи, что тебя не то «замочили», не то посадили…. Я один не верил им. Я-то тебя знаю, Арсэн! Ты, как зверь, беду за километры чуешь. Я так и думал, что ты по буржуям решил проехаться. И вот тебе, пожалуйста, открываю дверь, а он как ни в чём небывало, живой, здоровый, цветущий, да ещё и с немецким «терпилой»!
— Хорош там тарохкотеть! Юрка, тащи сюда свои ценности, а то клиент остывает.
— У меня клиент не остывает, а доходит до состояния восприятия. — Сказал «Фанера» заходя в кухню и неся под мышками обеих рук стопки картин, икон, а в самих руках, две большие спортивные сумки.
— Юрец, ведь и не вооружённым глазом видно, что половина из этого — полное фуфло.
— Да — фуфло. — Продолжал говорить и расставлять произведения по всей кухне «хранитель ломбардной старины». — Моя работа — это театр. А каждому приличному театру требуются дорогие декорации.
Помещение, за каких-то пять минут, приобрело вид запасников районного музея. Присутствующие сидели в окружении двух десятков святых ликов, и складывалось впечатление, что все они так же участники грандиозного аукциона. Главенствовал в этом ряду, огромный портрет прадедушки «Фанеры» — офицера австро-венгерской империи, который всегда выдавался за портрет брата императора, кисти очень известного мастера.
— И так, приступим. Господин Краузэ прошу, смотрите и выбирайте. Я ни когда и ни чего, не навязывал своим клиентам! Полная свобода выбора! Кстати, вот рекомендую, икона восемнадцатого века. Очень редкая вещь и всего каких-то две тысячи баксов. А вот посмотрите…
Арсэн налил сам себе чаю и с улыбкой стал наблюдать за водоворотом страстей вокруг антиквариата. Причём, водоворот страстей закручивал сам «Фанера» и сам же заводился от этого. Гости же, находились хоть и в приподнятом, весёлом состоянии, но были абсолютно спокойны. Юрка «Фанера» разошедшийся не на шутку, высыпал на кухонный стол содержимое двух спортивных сумок. Теперь все трое сидели вокруг достаточно внушительной горки из серебряных часов, портсигаров, подстаканников, ладанок, медалей и множества других мелких вещей старины. Копошась в этом раритете, «Фанера» с ловкость фокусника выхватывал то одну вещь то другую и тут же рассказывал жуткие исторические подробности происхождения этих предметов старины. Он с лёгкостью оперировал фамилиями августейших особ и дат, не забывая время от времени выкрикивать:
— Ты Арсэн, переводи, переводи! Ты дословно переводи!
Арсэн, даже если бы и хотел переводить, то не смог бы лишь по той причине, что рот у «Фанеры» не закрывался ни на секунду. Он, выхватывая очередную вещицу, чмокал языком, клялся здоровьем всех своих родственников, в основном умерших, в подлинности и исторической ценности данного предмета, и тут же, закатив глаза, рассказывал какой-то исторический факт где фигурировала эта вещь. Цена называлась, как само собой разумеющаяся, исходя из фамилии бывшего владельца. Потомки, да и сами князья Потоцкие, Галицины, Волконские и многие другие, обалдели бы, узнав, сколько мелкой утвари из их родовых имений осело в этой маленькой квартирке.