— Эх, «пионэр»!
И не сбавляя скорости, он вышел наружу и направился на парковочную площадку. Там его поджидал микроавтобус белого цвета с номерами Родины, успевшей уже стать такой далёкой.
Подойдя к дверки водителя, Арсэн постучал в стекло согнутым указательным пальцем.
— Эй, «интуристы», открывайте, будем обмениваться сувенирами.
Дверь открылась и человек за рулём недоверчиво покосившись на Арсэна, спросил:
— Арсэн?
— Я. — Ответил парень, рассматривая водителя. Чего-то особенного он для себя не увидел. «Мужик как мужик, лет сорока, в джинсовой куртке и с блейзером на голове» — отметил про себя Арсэн.
— Ты ждёшь бандероль? — Спросил мужик.
— Две. — Поправил Арсэн.
— Правильно две. А от кого? — Не унимался водитель.
— От Вовы Стихии, гер Штирлиц. — Ухмыльнулся Арсэн.
— Правильно. Порядок есть порядок дружэ. — Проговорил мужик вылезая наружу. — Куда тебе бандерольки «затарабанить»?
— »Затарабань» их дружище в этот отельчик, да на второй этаж и в комнату номер девять. — Дал указание Арсэн, с интересом наблюдая за действиями водителя.
— В отель так в отель. — Проговорил мужик и стал открывать задние дверки микроавтобуса. Распахнув двери настежь, он крикнул в утробу своей машины: — Слышали шо надо делать? Хапайте «пакованы» и быстро на верх! Времени нет.
Арсэн не успел даже удивиться, как из грузового отсека выпрыгнуло два крепких парня в синих комбинезонах и с такими же кепками на голове, и быстро стали вытаскивать две большие картонные коробки на асфальт. Потом, точно так же молча и ловко, они схватили одну из них и почти бегом рванули к отелю.
— Покурим? — Предложил Арсэн.
— Покурим. — Согласился водила. И они оба закурили сигареты.
— Шустрые хлопцы. Наши? — Спросил Арсэн.
— Не, «местная братва». Мы тут «косим» под доставку мелких грузов. — Деловито проговорил водила.
— Понятно. А, как тут вообще? — Поинтересовался Арсэн, покуривая сигарету.
— Да ни чо, жить можно. Конкуренты есть… в основном — это «дети гор». Джигиты тут разных мастей. «Мурчат», «блатуют», а сами и «барыжничают» и сутенерством занимаются… Крикливые, но «бздливые»… Мы их предупредили, что смотрите нам…. кто с чем к нам зачем, тот от того и — того!
— Резонно. — Согласился Арсэн. В это время, люди в комбинезонах вернулись и тут же снова убежали в отель, схватив последнюю коробку.
— А много тут этих «джигитов-автобанов»? — Поинтересовался Арсэн.
— Много. Похоже на то, что они сюда целыми кишлаками и аулами переезжают. — Сплюнув на сторону, зло процедил мужик.
В это время носильщики вернулись и так же шустро впрыгнули в бус, закрыв за собой двери.
— Ну, шо с Богом? — Проговорил мужик, протягивая руку.
— Удачи. — Пожимая её, попрощался Арсэн.
Водила забрался за руль, и высунувшись в окно, сказал:
— Кстати, вон видишь «Нисан» подъезжает? Эти «чурки», блядей на трассе контролируют… Может нам остаться? Мало ли чего?
— Нет не стоит земляк. Если что…. то сами и управимся. Бывайте, удачи!
— Ну, как знаешь. Удачи! — Проговорил водила и микроавтобус не торопясь выехал на шоссе.
Тем временем на парковочную площадку, тихо шурша колесами, закатился синий джип, лет пятнадцати от роду, по фамилии «Нисан». Мягко припарковавшись, он остановился у заборчика, и из него высунулось два типа, как говорят в народе, «кавказской национальности».
Они были одеты в чёрные, длинные, кожаные плащи, чёрные брюки и такие же чёрные кепки были гордо надвинуты на их брови. Следом за ними, из задних дверей, выпорхнули, дико хохоча, три длинноногие девицы славянской национальности, поведение которых говорило об их профессиональной принадлежности к проституции.
«От суки! У кого угодно и за конкретные бабки!» — подумал Арсэн с каким-то сожалением и горечью. Тем временем, девки и горцы направились шумной компанией в его сторону. Подходя все ближе, девки стали ржать громче, при этом подпрыгивая и хлопая в ладоши, а «джигиты автобана», двигались нарочито медленно, крутя в руках чётки и со всей своей напускной солидностью, они разговаривали, издавая гортанные звуки.
Арсэн, облокотившись на заборчик и продолжая курить сигарету, с интересом рассматривал это дефиле, когда колона имени «Блядской дружбы народов» поравнялась с ним. Девки умолкли и наглым образом стали строить ему глазки, ничуть не стесняясь присутствия своих «кожаных мужчин». Те же, в свою очередь, восприняли эти «домогания» своих «рабынь любви» к Арсэну, как прямое оскорбление в свой адрес.