В ныне (и пускай навеки) проклятом Урус-Мартане Байгараев Салауди (он же Зукаев Абдула Закриевич), трижды судимый учетчик совхоза «Горец», рисовал червонцы и «стольники» и с помощью ранее судимых чабанов или нигде не работающих друзей наводнил ими Чечено-Ингушетию, Кабардино-Балкарию и Ставропольский край.
В Москве столяр Александров рисовал червонцы и четвертные на страницах простого блокнота!
Наконец, в Ростовской области семиклассник Брюховецкий очень похоже рисовал пятерки, чем здорово огорчил Красносулинский торг.
Устав от этого безумия, милиция написала горестное письмо в ЦК КПСС с просьбой лучше делать деньги, рассказывать народу, как плохо живется в тюрьмах, а еще лучше для «борьбы с фальшивомонетничеством» изъять из обращения железные полтинники И рубли!
Наступили 70-е годы, и армию кустарей сменили гении-одиночки. Это были тихие люди с незапятнанным прошлым, которые вдруг задумывались, задумывались крепко, делали расчеты на бумаге, покупали сложные и дорогие механизмы, строили в подвале, гараже «станок», в который залезала лента бумаги, а вылезала лента денег. Это были даровитейшие умельцы, нацелившиеся на миллионы, но почти все промахнувшиеся. Самый известный из них земляк Горбачева Баранов (хотя по части «фальшивой монеты» до Горбачева ему, конечно, далеко), который печатал деньги неподалеку от обкома партии и успел прибарахлиться, отстроиться, купить брату мотоцикл, прежде чём его взяли на ташкентском рынке люди, которые не знали его примет, но очень ждали человека, который пожелает расплатиться бумажками по 25 рублей. Сейчас Баранова уже показывают по телевизору, и нет смысла прибавлять ему славы.
Больше не обогатился никто.
Задержали украинца Бурду, печатавшего червонцы, впервые замеченные в Ульяновске и названные поэтому «волжским вариантом». Он печатал, жена сбывала.
Даже не развернулся, как следует, Долдолов, отец лучшего «станка» 70-х (продал «Запорожец», чтобы сделать станок!), — всего-то напечатал восемь бумажек по 25 рублей, приехал сбывать в Киев, оставил чемоданчик в камере хранения на вокзале и вовремя его не забрал. Чемоданчик, как положено, вскрыли в присутствии комиссии, и через небольшое время Долдолов получил тринадцать лет.
Недолго откатывала стодолларовые банкноты меж валиков стиральной машины команда грузинских армян во главе с университетским преподавателем марксизма-ленинизма.
Рисовали деньги все реже, последнего «художника» взяли в начале 80-х, был такой Сахисшвили, выпускник школы для одаренных детей, замечательно рисовал «стольники», заходил в бары Черноморского побережья, покупал за свои рисунки бутылку шампанского и девяносто настоящих рублей сдачи клал в свой карман. Но это ему наскучило (по одной «спуливать»), и он приехал в Москву, нарисовав три тысячи рублей, и прогулялся у «Березки», мечтая купить чеки Внешторга, и тут, кому следует, сразу стало известно, что у «Березки» топчется грузин с карманами, полными «бабок», — его остановили, проверили и посадили.
Диковинный случай произошел в то время в Рязани. Три веселых мужика поехали в деревню колоть поросенка, поехали на такси. Таксисту отвалили три червонца, таксист (добровольный помощник милиции) отъехал за околицу и рассмотрел полученные червонцы — они ему не понравились.
Милицию червонцы страшно удивили. «Производитель» их давно уже сидел, «продукция» его вся уже была уничтожена — откуда же взялись деньги?
А вот откуда! Суд кончился, девочке-секретарю вручили «вещественные доказательства» для уничтожения, девочка запихнула фальшивые деньги в печку и подожгла, но ждать уморилась и ушла. Старушка уборщица выгребла из печки мусор и вынесла на свалку. Недалеко от свалки веселая артель чего-то копала или закапывала, а после трудов решила выпить, для чего отправилась на свалку, чтобы набрать пустых бутылок и сдать их по двадцать копеек штука.