Самец вопросительно смотрел на него.
- Вот смотри, как это делается.
Джон достал новую сигарету, зажёг её и втянул ароматную струйку дыма, - понял, балда.
Самец кивнул головой.
Джон вынул сигарету изо рта и подал её самцу. Тот, зажав её в кулак, проделал то же самое.
Но видно по неопытности он втянул в себя большое количество дыма. Самец поперхнулся им и громко закашлялся. Джон снова громко рассмеялся.
Самец строго посмотрел на него. Джон замолк. И хотя процесс курения, по видимому, доставлял самцу мало удовольствия, он стойко сносил эту пытку. Под вопросительными взглядами сородичей он выкурил почти половину сигареты.
- Ням, Ням, - вздохнул он с облегчением.
- Ням, Ням! - одобрительно зашумело стадо.
Пока самец курил, Джон исподволь присматривался к этим странным волосатым существам. Кто они, - думал он, - люди или животные?
Наверное, скорее всего, животные, у них и челюсти то обезьяньи, и тело всё сплошь покрыто волосами. Да! Но почему они тогда ходят на двух ногах, а в лапах некоторых из них Джон заметил грубо заострённые с одной стороны камни и толстые ветки.
- Нет, наверное, это всё - таки люди. Первые, но люди. А впрочем, не всё ли равно, главное, что эти твари меня не сожрали, так что ты ещё поживёшь, Джон, - и Джон печально улыбнулся.
Между тем, волосатые существа вновь посмотрели на Джона и опять начали совещаться.
- Ну, теперь то они точно меня убьют, - с тревогой подумал Джон, но он ошибся. Первобытные люди расступились, и из их стада вновь вышел знакомый Джону самец. За руку он вёл молодую самочку.
- Ня-м, ня-м, - промурлыкал самец и поставил её перед Джоном, - Ня-м, ня-м, - повторил он и мечтательно закрыл глаза.
- И это мне? - Джон с ужасом поглядел на неё. - Не-а, шутливо сказал он, - не Ням, Ням.
- Ням, Ням, - строго повторил самец и легонько стукнул Джона по затылку.
- О боже, - с ужасом подумал Джон, - я всего лишь пленник у этого первобытного стада, я всего лишь пленник у этих, не знаю как даже их назвать, людей или обезьян. И, если я откажусь от неё, - Джон с ужасом и отвращением посмотрел на самку, - он, чего доброго, проломит мне голову камнем, зажатом у него в лапе. Я пленник почётный, но пленник. Боже, правый, - и у него чуть не подкосились ноги.
-У-У, - негромко воскликнул самец и указал своей волосатой рукой на небольшую травяную хижину.
- И когда только они успели её построить? - механически подумал Джон и вошёл в неё.
Первобытная женщина, которую Джону предложил в подарок за выкуренную сигарету вожак стада, разительно отличалась от своих соплеменниц. Руки у нее были значительно короче и изящнее, ягодицы не свисали сзади безобразными и толстыми мешками, как у остальных, а были аккуратно подобраны, к тому же у неё можно было различить, то, что люди назвали потом талией.
И хотя Венерой Милосской её было назвать никак нельзя, всё же у неё было больше человеческого, чем у остальных её сородичей, у вожака стада оказался явно неплохой вкус.
Джон вошёл в хижину и тяжело опустился на травяную подстилку. Первобытная женщина легла рядом с ним. Ей явно понравился современный мужчина. Призывно глядя ему в глаза и тихо мурлыча
- Ням, Ням, - она начала разглаживать свои маленькие сморщенные груди.
- Пошла прочь, образина, - чуть не плача вскричал Джон.
Видно, первобытная женщина поняла Джона, вернее, те эмоции, которые нёс его голос. Она послушно легла рядом. Закрыв глаза и притворившись, что спит. Джон чувствовал её жаркое дыхание.
Но желание по-прежнему не покидало её. Ночью она вновь прильнула к нему своим горячим волосатым телом.
- О Господи, - только и вздохнул Джон и подчинился её настойчивым ласкам.
Наступило утро.
- Ням, Ням произнесла самка и потянула Джона за руку.
- Да пошла ты, - и Джон отмахнулся от неё.
- Ням, Ням, - снова повторила самочка и настойчиво потянула Джона за руку.
Джон нехотя вылез из хижины. По всей поляне бродили эти странные волосатые существа, вооружённые кто острым камнем, кто острой палкой и ковыряли ими в земле. Время от времени, кто-то из них, по видимому, что-то находил там, и тогда они нагибались, брали это что-то и отправляли себе в рот.
Самка Джона быстро подошла к кустарнику, росшему неподалёку от хижины, и сломала ветку. Затем, она ловко при помощи острых зубов и волосатых пальцев освободила её от листьев и других маленьких веточек. Наконец, она зубами содрала с ветки кору, зубами же заострила тонкий верхний конец и с этим орудием отправилась на добычу пищи.
-У-у, - протянула она, - и, посмотрев на Джона, указала лапой на другую ветку кустарника.