Жаль, Асато укрыл хозяина так далеко от просеки. Может, в следующий раз просто швырнуть их туда? Нет, риск слишком велик! Увидят. Надо ждать!
Буря закончилась, так же как и началась – тремя порывами ветра, после которого наступила страшная, звенящая тишина. Лес словно умер. Люди осторожно выбрались из укрытий. Костёр в образовавшемся болоте было не развести и пришлось ждать рассвета, греясь друг о друга. Киборги несли стражу, пялясь в ночь. А утром выяснилось, что без вести пропало четверо, и еще одного убил брошенный ветром сук, он пробил ткань и тело насквозь. Ричард чувствовал себя насквозь простуженным и с радостью принял решение команды отправить поисковые группы – может, кто и выжил. Было создано две группы: одна – из двух киборгов, и другая – из трех людей.
Киборги послушно развернулись и утопали по голой, будто перепаханной, земле. И никто не видел, как темноволосый киборг, сочтя, что ушёл достаточно далеко, повернулся и исчез в лесу.
Люди шли уже почти час, когда старший тройки поднял руку, приказывая остановиться.
– Как договорились, парни? – Все в силе, Генри. Получится или нет, мы с тобой! – Эй, там! – лидер поднял голову вверх, – не знаю, откуда вы на нас смотрите, но мы хотим дезертировать! Выйти из вашей долбаной игры! Понятно?! Нам осточертело! – Не ори, – возникла на рукаве надпись, – конечно, мы всё слышим. Но ты же должен понимать, что это уменьшит твоё вознаграждение в 10 раз? – Слушай, ты… – Генри подавил рвущийся мат, – мы в этой дыре всего пару дней, и почти половина отряда передохла! Ты думаешь, покойнику так нужны деньги? – Аргумент принят. За вами придёт флаер. Вы не должны пытаться выйти на связь с остальным отрядом. Ваш хозяин покинуть игру не может. – Да пропади он пропадом! – Генри сорвал с руки комм и швырнул его на землю, – вот смотри! Видишь, я не хочу с ними разговаривать! Забирайте нас! – Через несколько минут. Не шуми. И... – невидимый собеседник сделал эффектную паузу, – на данном этапе побеждает та часть наших зрителей, что ставили на дезертирство среди Охотников. Благодарю вас за этот ход!
Два лёгких флаера зависли в метре над землёй. Пилоты – человек и ящер – откинув колпаки, жестом пригласили пассажиров внутрь. Дезертиры покидали опасную зону, добавив ещё одну тревожную загадку оставшимся.
====== Глава 7. Сказочки и киборги. ======
Эрик поправил на груди животное, сонно улыбнулся (кошка пришла, хорошо…) и только после этого распахнул глаза в ужасе. На него смотрели сразу с трех сторон: мелкая тварь на груди, которую он во сне и принял за кошку, С-маур, явно недовольный побудкой, и нечто огромное, лохматое, с желтыми глазами и зубами в палец длиной. Тварь лежала, прижавшись к его боку, а вокруг ревел ветер и лился с неба безумный дождь.
– Это что, С-маур? – Эрик осторожно потянулся к бластеру. Паук скрипуче отозвался: – Она тебе что, мешает? Несчастная самка нашла убежище для себя и детёныша! Да, я их пустил! У них, между прочим, один малыш в пять лет рождается! Тебе тепло? Сухо? Ты вообще-то полночи этого зверёнка гладишь, а теперь вот… ну-ка, не тронь бластер! Укушу! И вообще, спи давай, комм шоаррский! – А она нас не съест? – Нас?! Что значит нас? Меня тут вообще никто не съест, я ядовитый! Тебя могла бы, но не в такую погоду. Сейчас никто не охотится, все прячутся, как могут! Так что закрой глаза и спи! Вон, бери пример с детёныша!
И в самом деле, зверёнок, осознав, что его теплое место никуда не денется, завалился на бок, и закрыл глаза. Его мамаша повернула к Эрику мокрую с одной стороны морду, шумно вздохнула и затихла. Человек тихо лежал, убеждённый, что теперь глаз не сомкнёт, но… Почему-то успешно заснул, не обращая внимания на то, что творилось над его убежищем. Утром, они проснулись в подмоченном состоянии и совершенно одни. О ночной гостье напоминало только несколько длинных шерстинок, застрявших в лапнике.
– Но почему я все-таки комм шоаррский, а? С-маур? – Я-то откуда знаю, это же твой сон! – Арран все никак не решался спуститься на залитую водой землю, предпочитая сидеть на выворотне. Человек тоже не спешил, ожидая, когда взойдёт жаркое солнце. – У меня вот тоже вопрос, почему ты именно это убежище выбрал, ведь были и поляны всякие, и просеки… можно было просто под деревом спрятаться. – Да понимаешь, как раз из-за просек. Я так и не понял, что это такое. А как говорил мой сержант Сергеич: «Если ни хрена, что за хрен, то ну его на хрен!» – Да он у тебя Цицерон! – Кто? – Эрик обернулся к пауку. – Ну, был такой деятель на Первой Земле – Цицерон Виктор Степанович. Говорят, его современники постоянно цитировали то, что он говорил. И выражался он, как твой сержант. А ещё можешь процитировать что-нибудь? – Арран посмотрел вниз, на текущую воду, – скучно так сидеть. – Вот, пожалуйста, одно из самых частых: «если до хрена – то на хрен, а если ни хрена – то на хрен!» – А как вы разбирали, на какой хрен вам надо? – Есть, брат, такое слово – интуиция, – Эрик тоже посмотрел вниз. – Она должна подсказать наёмнику, как ему лучше действовать. Правда, со мной это не срабатывало, и я отправлялся мыть сортир… – А с киборгами ты сталкивался? – Ага. Один раз они нас прижали на одной планетке, во время подавления мятежа. От нашего отряда тогда уцелело меньше десятка. Да и то, благодаря Сергеичу и Рону. – Так, Сергеича я понял, а кто такой Рон? – Наш отрядный киборг. Вернее, мой и Женькин, это наш врач. Отличная девка – настоящий свой парень! А киборга нам Сергеич припёр, когда мы с Женькой в очередной раз отправлялись на героическую борьбу с антисанитарией. Не знаю, где сержант его добыл, но изломан парень был, словно его сквозь мясорубку пропустили! Сергеич нас вызвал и сказал, что как самые слабые и бесполезные, пардон – молодые и перспективные, мы отправляемся на отработку навыков оказания первой помощи на вот данном экземпляре. Как мы его откачивали и выхаживали – это была целая история. Женька, она его по частям собирала, киборг её стараниями был похож на лоскутную игрушку. Даже полостную операцию сделала! Мы в нём столько нашли… А ведь боевых действий-то не велось! Сечёшь? Мы его назвали Роном. Понимаешь, друг, когда ты с кем-то так возишься, ты должен его как-то называть, – Эрик обвел лес стеклянными глазами, словно вновь перемещаясь в тот момент, когда он подавал инструменты рыжей девчонке, покрикивающей на него, торопящей… а рядом с хрипом дышал её первый пациент. Парень встряхнулся и продолжил: – Дэксом или жестянкой звать, он и так умирал, и нам хотелось, то есть показалось, что так он лучше будет пытаться выжить. Если бы парень был человеком, я бы сказал, что он нас боялся. Очень. Сжимался от протянутой руки, – Эрик опять встряхнулся и поправился: – Но это только казалось, он же киборг. Они ничего не чувствуют. Сержант заходил проверять, как там ценное оборудование поживает, сетовал на бесхозяйственность, стимулируя нас «повестью о нечищеном сортире». И мы очень старались. Рон выжил и выздоровел. А потом, в болотах буквально вытащил наш отряд – нас сбросили с ошибкой, и вместо линии фронта мы угодили в тыл повстанцев. Кого-то сразу перехватили враги, кого-то мы просто не нашли. Нас обнаружил Рон. И повёл к фронту. По дороге встретили Сергеича и других парней, – Эрик задумался, – шли недолго, но еду нам находил именно Рон. И Женьку нёс – она сломала ногу, неудачно приземлившись. Но мы вырвались. Тогда я и убил киборга. Их было трое. Вовка замер в ужасе, когда они рванулись, я это помню, и ему просто ударом проломили грудь. Киборг не стрелял. Его убил Рон, а я – следующего. И мы прорвались. Но Рона ранили очень тяжело. Женьку отвели в санчасть, и наложили биошину на ногу, меня тоже зашили слегка. – А киборг? Ты знаешь, что с ним было дальше? – С-маур обнял человека передними лапами за плечи, тот, как ни странно не возражал. – Конечно, знаю. Его решили ликвидировать, слишком тяжелые раны. Мы узнали об этом от одного… козла. Он нам сказал, что жестянку уже утилизировали. Рванули бегом к тому месту, где киборг остался, и успели. Приказ о самоликвидации не каждый мог отдать, а командование всё занято было. Он так и валялся на земле. Ты бы видел, как он смотрел на нас, когда мы подбежали. Не знаю, что там за программа имитации, но даже я чуть не заплакал. Женька сказала, что подержит периметр, то есть нашего киборга, а я бегом к сержанту. Он поставил условие – моя с Женькой отставки, за киборга. Думаю, ему нас стало жаль. Большая часть таких же ребят осталась в болоте… Я согласился за нас обоих. А когда вернулся – наш лейтенант лежит носом в землю, а Женька размахивает гранатой без чеки! Психанула конкретно. Это ж почти трибунал. Из-за киборга… Я упрыгался объяснять, что у девки крышу сорвало. Да у любого сорвёт, когда ты час под вражеским огнём лежишь и голову поднять не можешь. Посттравматический синдром. А киборг ей жизнь спас. Лейтенант не урод оказался. Пожалел. Обматерил, забрал гранату и велел проваливать. Добычу мы утащили, пока не отняли. И опять собрали по частям. Женька вообще уверена была, что он разумный, что никакой программы имитации личности на такие эмоции не хватит.