- Я тут... ну... цветы привозил.
- Ты Рите цветы привозил? Какого черта тебе от нее надо? -спросил Храмов и жестко ударил Игорька в живот. Удар действительно получился резким и, судя по физиономии Вельского, весьма болезненным.
- Это Антону надо, а я только цветы привозил, - промямлил Игорек и трясущимися руками попытался отодвинуть локоть Виктора от своего горла. Но у него ничего не вышло, руки безвольно повисли, а ноги окончательно перестали выполнять свою основную функцию.
Храмов отпустил Вельского, отступил назад, и Игорек сполз по стене, хватаясь за шею.
- Что Антону надо от Риты? - Виктор присел на корточки и попытался заглянуть Игорю в глаза.
- Не знаю, - прохрипел Вельский, - они просто гуляют, разговаривают, больше ничего.
Виктор замахнулся.
- Я клянусь, только гуляют! - взвизгнул Игорек, зажмурив глаза, и вяло вздернул руки, пытаясь прикрыть голову. - Он говорил, что добьется... чего-то там добьется, не знаю я!
- И часто это случается?
- Что? - спросил Игорек, не понимая, что от него хотят услышать.
- Гу-ля-ют, - медленно, по слогам, произнес Витя.
- Нет, редко, последний раз он, как бы, в сентябре приезжал, - Игорек сглотнул, - Ты не подумай, у них, как бы... у него с ней ничего не было, честно. Он даже не заходил к ней ни разу.
Храмов встал, подхватил сумку и пошел вверх по лестнице к дверям Ритиной квартиры, оставив Игорька сидеть и дав ему понять, что интереса для него тот больше не представляет.
- Витька! - радостно кинулась к нему Рита, открыв дверь, - ты чего не позвонил, я бы тебя встретила!
Поцеловав Риту и поставив ее на пол, Виктор бережно достал из-за пазухи букетик ландышей.
- Сюрприз! Не такой конечно, - он показал взглядом на принесенный Игорьком букет, лежащий на кухонном столе, - но тоже ничего.
Рита опустила взор и отвернулась, но Виктор нежно обнял ее сзади и поцеловал в шею.
- Я шучу, - сказал он, гладя ее по волосам.
* * *
Виктор перешел на последний курс. Учебный процесс в авиационном шел, но заставлял сомневаться - в нужном ли направлении? Преподаватели шабашили по ночам, днем же нечленораздельно бубнили лекции, нервничали по любому поводу и срывали зло на том, кто под руку подвернется. Происходивший в стране дележ власти и собственности, и вытекающие из этого разные, в том числе бытовые, трудности, испытываемые гражданами, отнюдь не способствовали стремлению профессорско-преподавательского состава к усердному самоусовершенствованию и всемерному повышению качества обучения. Но, в отличие от Виктора, Риту это нисколечко не волновало, ей присвоили звание лейтенанта медицинской службы, и она рванула покорять высоты мастерства и взбираться по ступеням карьеры, или, как представлял себе ее службу Виктор, - давать солдатам касторку и назначать клизмы. После окончания военно-медицинской академии Риту направили в один из гарнизонов.
Сразу по приезду, Рита позвонила Витьке и нарисовала развернувшуюся перед ней страшную картину. Гарнизон -военный городок, до ближайшей цивилизации шесть часов на поезде, общага... Всеобщая разруха, казалось, достигла своего апогея. Медицинская рота полка располагалась в покосившемся, вросшем в землю фанерном сарае с прогнившими полами. Туалеты хронически забивались, сквозь душный «аромат» насыпанной всюду хлорки неистребимо проникал характерный запашок. Больных было неисчислимое множество, половина из них откровенно «косили», отлынивая от службы. Невзирая на поразившие ее реалии жизни, Рита радостно описывала обстановку, с энтузиазмом рассказывая, как ее приняли на новом месте, кто как посмотрел, и кто что сказал.
Само собой разумеется, Виктору не терпелось самому взглянуть, как устроилась Рита и в конце осени он, оторвавшись от учебы, выкроил несколько дней.
* * *
- Вязовка через пять минут! - объявила проводница. Заглянув в купе, она обшарила взглядом полки и шустро двинулась дальше по коридору, то и дело хватаясь за поручень.
Виктор подхватил уже час как приготовленную сумку и вышел в тамбур. Стоянка была всего две минуты, задерживаться с выходом из поезда не стоило. На небольшой площади перед зданием вокзала он сразу увидел раздолбанный автобус табличкой «Головине», спросил у водителя, скоро ли, и долго ли ехать, заплатил за проезд и уселся у окна, предвкушая скорую встречу с Ритой.
Минут через сорок автобус оставил Храмова на остановке, заскрежетал внутренностями, хлопнул ржавыми дверьми и уехал.
Виктор огляделся. Рядом, у ларька, толкались двое пьяных и очень грязных, как показалось, бомжей с трехдневной щетиной. Они почему-то были в военной форме и даже с сержантскими лычками.