Трапс. Дорогой господин прокурор, можно, но весьма относительно. Я самым законным образом женат, отец четверых детей, и если у меня и бывают встречи с женщинами, то только случайно и без всяких серьезных намерений с моей стороны.
Симона. Еще стаканчик «нефшателя»?
Трапс. Необычайно вкусно!
Судья. Дорогой господин Трапс, может, вы окажете нам любезность и познакомите собравшихся с вашей биографией? В кратких чертах, конечно. Поскольку мы решили провести судебное разбирательство, объектом которого являетесь вы, наш дорогой гость и грешник, и, если представится возможность, на долгие годы засадить вас под замок, нам надлежит узнать вас поближе с личной стороны. Интересно, например, узнать о ваших интимных отношениях с женщинами. Можете не жалеть никаких подробностей.
Все. Расскажите! Расскажите!
Пиле (глухо). Однажды с нами ужинал один сутенер, господин Трапс, он рассказал нам потрясающие истории из своей практики и при этом отделался только четырьмя годами каторжной тюрьмы. Это было чудесно!
Трапс. А что я могу о себе рассказать? Я отнюдь не сутенер. Веду самую будничную жизнь, господа, серенькую жизнь, должен признаться! Ваше здоровье.
Все. За ваше!
Звон бокалов.
Симона. Шампиньоны в сметане, господа, к ним «шатонеф дюпап».
Пиле. Чудесно!
Судья. Итак, господин Трапс, подходящая атмосфера для вашего рассказа создана.
Трапс. Юность моя была суровой. Мой отец был фабричным рабочим, пролетарием, подпавшим под влияние ложного учения Маркса и Энгельса, озлобленный человек, который мной совсем не занимался. Мать была прачкой. Она рано постарела. Я смог кончить только начальную школу, только начальную школу.
Прокурор. Интересно. Только начальную школу? Да, уважаемый, вам нелегко было выбраться в люди.
Трапс. Вот именно. Еще десять лет назад торговал вразнос и шатался из дома в дом с чемоданчиком в руках. Адова работа, вечно бродишь с места на место, ночуешь на сеновале, на сомнительных постоялых дворах. С низов начинал, с самых низов. А теперь, уважаемые господа, взгляните на мой текущий счет в банке, не хочу хвастать, но кто из вас имеет «студебеккер»?
Адвокат (тихо). Будьте же осторожней!
Прокурор. Как же это произошло?
Адвокат (тихо). Будьте внимательней и не говорите так много.
Трапс. Я единственный представитель фирмы «Гефестон» на всю Европу.
Судья. Гефестон? А что это значит? Туманно.
Трапс. И все же вы почти расшифровали это слово, дорогой хозяин дома и судья. Вы сами произнесли слово «туманно». В наши дни существуют нейлон, перлон, мирлон, искусственные ткани, о которых суд несомненно слышал. Но есть и гефестон — королева всех искусственных тканей, — прочная, прозрачная и при этом облегчающая страдания ревматиков. Ее применяют в промышленности, в ателье мод, в дни войны и в дни мира — это безупречная ткань для парашютов и одновременно для пикантных ночных рубашек прелестных дам, как я это знаю по собственному опыту…
Все. Ого!
Судья. По собственному опыту?
Пиле. Чудесно!
Симона. Жареные телячьи почки, артишоки и подогретый «сент-жюльен-медок» 1927 года.
Трапс. Пиршество богов!
Прокурор. Совершенно согласен. Наш гостеприимный хозяин, этот старый гурман, закупает продукты сам. Ну, а что же с вами произошло дальше? Расследуем, проанализируем этот случай до конца. Каким образом вам удалось занять такое подходящее место?
Адвокат (тихо). Внимание. Опасность приближается.
Трапс. Это мне нелегко далось. Сначала пришлось свалить старого Гигакса, трудное это было дело.
Прокурор. Ах так, кто же такой этот господин Гигакс?
Трапс. Мой бывший начальник. Черт побери, бордо великолепное, если судить по букету.
Прокурор. Итак, уважаемый, надеюсь, господин Гигакс находится в полном здравии?
Трапс. Он умер в прошлом году.
Адвокат (тихо). Вы что, с ума сошли?
Прокурор. Умер? Наконец-то мы раскопали покойника, а это в конце концов главное. Уважаемые коллеги, в связи с этим открытием предлагаю отведать «сент-жюльен-медок».
Звон бокалов.
Итак, займемся покойником, следы которого наконец-то обнаружены. А вдруг мы так же обнаружим убийство, которое наш дорогой Трапс совершил к своему и нашему удовольствию.