Я потянулся к светлячку и попробовал его коснуться. Но ему явно не понравились мои намерения. Он пролетел через мою руку и её как огнём обожгло.
— Ай, — воскликнул я, удивлённо потирая место ожога. — Ты что, с ума сошел? Больно же!
Светлячок отлетел в сторону, снова призывая следовать за ним. Однако я этого не сделал. Он опять подлетел ко мне и пролетел сквозь плечо.
— Да чтоб тебя! — я не удержался от вскрика. — Садист!
Но тут заметил, что этот Гад снова прицеливается к моему телу.
— Э-э-эй, не надо! Я всё понял — не дурак. Иду, показывай дорогу.
Как будто уразумев мои слова, он оставил свои злобные намерения и полетел передо мной, показывая дорогу.
Вскоре, я с трудом выбрался из лаза и оказался в том же самом зале. Правда, тут произошли некоторые изменения. Половина колонн была обрушена, а из светильников горели только несколько штук и везде валялись огромные валуны. Мой огонек, взлетев повыше, начал светиться сильнее и полетел по направлению к двери. Я потопал за ним. Но не прошёл и пару шагов, как вдруг сзади загрохотало и что-то рухнуло. Обернулся.
Когда улеглась пыль, то моим глазам предстала неутешительная картина — лаза больше не было. Похоже, завал держался на волоске.
— М-да… ну, дружище, ты мне жизнь спас, — мой голос дрожал. — Что ж, по крайней мере, теперь точно ясно, что обратного пути нет.
После такого неприятного вердикта я заковылял дальше за неожиданным спасителем.
«А дверь-то тоже изрядно пострадала! Ну, хоть один приятный момент! Не придётся вскрывать её вручную».
Одна из створок лежала на полу, придавленная весом камней, которые загородили половину проёма, а другая чудом уцелела и была приоткрыта. Я опасливо отодвинул её и попытался увидеть, что там, но в помещение оказалось темно, а фонарик отключился.
«Сел?», — моему удивлению не было придела. — «Что за чертовщина? Я же его почти не включал. Ему ещё работать и работать!»
К сожалению, мне не получилось понять, что с ним случилось, так что я отбросил его в сторону. Что делать без него, я не знал, так как видеть в темноте не умел. Но стояло залететь в комнату моему новому другу, как вспыхнули такие же светильники, что и в зале. Тут тоже не обошлось без разрушений: кое-где осыпался потолок, а дальняя стена вообще обвалилась. В общем, мусора было изрядно. Однако можно сказать, что эту комнату почти не затронули разрушения, по сравнению с залом. Больше в помещении ничего не оказалось, хотя…
— Интересно, — я подошел к центру. Там, на возвышении, была выдолблена пентаграмма, а в её середине висел мой огонёк.
Тишина раздражала.
— М-да. Похоже, я угодил в какое-то древнее капище, — и обратился к этому светящемуся чуду. Он явно призывал меня к чему-то. — А ты, дружок, чего от меня хочешь?
Он энергичнее запрыгал в воздухе.
— Ага. То есть ты предлагаешь мне встать туда?
В ответ мне почему-то показалось утвердительный кивок. Бред конечно, но у меня не было сил удивляться.
«А-а, хуже всё равно не будет!», — всё же решил я, а потом сделал шаг и встал в центр. Светлячок метнулся к пентаграмме и растворился в ней. Тут же по линиям пробежали огни и откуда-то появились непонятные знаки или руны, чёрт их разберёт. Вдруг наверху грохнуло как при взрыве. Я вскинул голову вверх. Свод пещеры летел мне на встречу. Яркая вспышка. Одновременно с ней накатила тяжесть и я начал терять сознание.
«Ну, всё. Теперь точно Хана», — это была последняя моя мысль перед тем, как провалиться во тьму забвения.
Глава 2
Новый мир
Скрип, скрип и ещё раз скрип. Рядом что-то усердно поскрипывало. Вскоре, кроме этого скрипа, я услышал стук копыт и чьи-то голоса. У меня, похоже, начался бред. Глаза открывать не хотелось. Я попробовал пошевелиться, но всё безрезультатно.
«Господи, только бы не позвоночник!», — я всегда боялся оказаться калекой. — «Идиот! А что я беспокоюсь, жить-то мне осталось совсем немного. Вон и бредить уже начал. Может, хотя бы, и не замечу как умру».
Я расслабился, полностью отдавшись галлюцинациям. Представил себе: гребни волн, синее небо, крик чаек, а я лежу на деревянном плотике и наслаждаюсь свободой.
«Эх, хорошо! А воздух-то — лепота…стоп… воздух? Этого не может быть!», — я ещё раз принюхался. — «Точно, тут и правда не пещерный, а настоящий морской воздух! Вон как легко дышится».
С большим трудом, мне удалось открыть глаза, и я уставился на … чистое небо! Моему удивлению не было границ. Хотелось осмотреться, но моя попытка повернуть голову не удалась, так как тело меня не слушалось. Я запаниковал. Уж лучше бы умер там, чем теперь жить калекой. Но постепенно успокоился, решив пока не спешить со столь плачевными выводами.
«Я не под землёй, это уже что-то. Значит, меня вытащили? Да, точно, меня вытащили и вкололи что-то, вот я и не могу пошевелиться. Но зачем? Ладно, главное, что меня спасли. Вот только, странно, почему меня перевозят на какой-то повозке, а не на вертолете или машине? Чёрт! Чем дальше, тем всё больше вопросов. Может, стоит позвать людей, да их и спросить? Пожалуй, я так и поступлю. Они должны знать, что случилось».
Я попытался позвать кого-нибудь, но вместо этого издал только хрип. Однако меня услышали и движение повозки прекратилось. Появился какой-то мужик. То, как он выглядел, меня шокировало: борода, одежда, всё так и напрашивалось на титул «лучшего исторического костюма крестьянина» в каком-нибудь соревновании поклонников реконструкции. Он что-то пролепетал на непонятном языке. Я попытался спросить, «что это за маскарад и где реанимация, скорая, да и вообще, что, чёрт побери, здесь происходит?!», но не смог. Вместо этого, у меня закружилась голова, и я снова оказался в объятиях забвения.
Повозка, ведомая небольшой, но коренастой лошадкой, тихо катилась вдоль берега по старой Имперской дороге, то есть по тому, что от неё осталось. На козлах повозки сидели два крестьянина: юноша и взрослый мужчина.
— Отец, но это такой хороший выход! Если мы отдадим чужака графу, то он простит наш долг! А может ещё и заплатит! И тогда, может быть, мы не будем голодать хотя бы этой зимой, — мальчишка явно был взволнован и огорчён чем-то.
Мужчина тяжело вздохнул и, дав затрещину сыну, пояснил:
— Негоже случайного, ни в чём неповинного человека отдавать на расправу. Ты же знаешь, для чего наш граф вылавливает чужаков. Светлые Боги не простят нам такого проступка. Ты меня понял?
— Да отец, — пристыжено ответил тот.
— Вот то-то, так что запомни сынок — всегда следуй заветам Богов. А его мы отвезём к магу, может он сможет помочь.
Тут сзади послышался хрип. Бук остановил лошадку и повернулся к чужеземцу. Тот очнулся и смотрел на него.
— Очнулся значит-с. Ну, парень, теперь молись Богам, чтобы помогли до деревни живым доехать.
Незнакомец снова потерял сознание.
— Эх, ну ничего, если доедет живым, то маг вылечит его. М-да, повезло тебе парень. Все-таки к нам маги не так часто приезжают.
Они нашли этого человека, когда возвращались домой из замка графа, куда отвозили налог. Он лежал на середине дороги. Было видно, что тот побывал в изрядной переделке. Выглядел этот бедняга ужасно: одежда в клочьях, много крови и ран. Бук даже сначала подумал, что он мёртв. Но подойдя ближе, заметил, что чужеземец с трудом, но дышит. Тогда он решил погрузить его в телегу и отвезти к магу-целителю, который недавно посетил деревню. На удивление сделать это оказалось не так-то легко. Незнакомец был очень тяжелым, однако вместе с сыном они справились.
Форест Готер не был ещё настоящим магом, он только учился. А сейчас проходил практику, которая скоро закончится, чему несказанно радовался. Эта деревня была последняя в его учебном плане. Но ему предстояло ещё три дня провести тут и только потом можно отправляться обратно в Аркториум, чтобы отчитаться перед своим наставником. За время практики он объехал уже восемь деревень, пробыв в каждой не больше пяти дней, в течение которых лечил людей и животных. И если честно, ему это уже начинало надоедать. Хотелось новых ощущений.