Осторожно «свернув» Ментальный Щуп, Головин оставил Рыжова один на один со своими мыслями — помощник в этом деле Лазарю Елизаровичу не требовался. Поглощенный процессом скорейшего восстановления Мамонта, товарищ оснаб как-то перестал следить за продолжающимися по сию пору толчками. А они и не думали утихать, земля гудела, тряслась, а откуда-то сверху на головы людей сыпался какой-то мусор и кристаллики льда.
— Ты бы шел на улицу, Игнатий Савельевич, — произнес Головин, обращаясь к майору. — Все равно от нас здесь толку никакого.
— А как же ты, товарищ оснаб? — ответил Потехин, старясь всеми силами выглядеть невозмутимым.
В принципе, у него это неплохо получалось, но опытного Мозголома не провести — Александр Александрович прекрасно чувствовал страх чекиста. Однако, несмотря на его накатывающиеся волны, Игнатий Савельевич прекрасно с ним справлялся.
«Все боятся, — подумал Головин, — только дураки ничего не боятся! А Потехин — молодец, прекрасно справляется! Жаль, если ни за что погибнет! Но ведь не уйдет же, гад! — раздраженно подумал оснаб. — Если только приказать…»
— Есть! — неожиданно завопил Целитель. — Получается! Еще немного времени и очнется наш герой!
Забыв все, о чем думал прежде, Александр Дмитриевич подбежал к завозившемуся на топчане Мамонту. Его лицо осунулось. Складывалось такое ощущение, что паренек основательно схуднул с момента Целительного воздействия. Хотя и до этого он был худым словно палка. А сейчас, так и вовсе — глаза ввалились, а скулы и нос заострились, словно у мертвеца. Некоторых куда краше в гроб кладут.
— Что с ним? — поинтересовался у Рыжова оснаб.
— С таким метаболизмом все в топку со свистом улетает, — пояснил Рыжов. — Но не бойтесь, помереть от истощения я ему не дам. Вот только очнется… — Договорить Целитель не успел — Мамонт неожиданно открыл невидящие глаза, в которых бушевали такие Магические «страсти», что даже Головина пробило холодным потом.
Одновременно с этим тюремный каземат так тряхнуло, что старое перекрытие не выдержало такого издевательства над собой и провалилось, похоронив под грудой обломков четверых Силовиков.
Глава 9
Все произошло настолько быстро, что никто из людей, находящихся в подвале, не успел среагировать на опасность, пусть и ожидаемую. Несмотря на то, что Одаренные зачастую сильнее и быстрее обычных простецов, но выскочить из каземата не удалось бы никому.
Перекрытие обрушилось, оборвав электропроводку, и в камере воцарилась кромешная темнота, щедро сдобренная витающей в воздухе пылью. К большому изумлению Александра Дмитриевича, его ничем не придавило. Как, впрочем, и его помощников — майора Потехина и Целителя Рыжова.
Как сильный Мозголом с огромным опытом использования Ментального Таланта, Головин без особого труда мог прочитать мысли запертых с ним людей. И в этих мыслях тоже сквозило изумление, ничуть не меньшее, чем испытывал он сам. Чекист и врач тоже особо не пострадали, если не считать надсадного кашля от набившейся в горло пыли и легкого испуга. Но никаких тяжелых повреждений они, слава Богу, не получили.
А вот мысли четвертого Одаренного, запертого с ними в одном подвале, товарищ оснаб прочитать с первой попытки так и не сумел. Вернее, сумел, но царивший в голове Мамонта Быстрова фантастический хаос, в котором смешались реальность и мучившие молодого красноармейца кошмары, грозил вновь вышибить товарища оснаба из сознания.
Не рискнув больше копаться в голове младшего лейтенанта, Головин «осадил» свой Ментальный Дар и взволновано произнес вслух:
— Все целы?
— Так точно, товарищ оснаб! — тут же отозвался майор Потехин, находящий где-то совсем рядом с Головиным.
— Лазарь Елизарович? — ради проформы окликнул Целителя оснаб, он ведь точно знал, что с Рыжовым все в порядке.
— Кхе-кхе… — Сипло прокашлялся Медик. — Дьявольская пыль! — тут же выругался он, яростно отплевываясь от мусора, хрустевшего на зубах. — В целом нормально, товарищи…
— А как наш подопечный? — произнес Головин, прикрывая лицо платком, вытащенным из кармана френча — пыль была настолько плотной, что на слизистой рта и носа моментально выросла толстая корка.
— Вполне, — просипел Медик. — Должен был проснуться перед обрушением. Я чувствую, что его организм полностью очистился от всей химии — снотворного и коктейля.
— Да и землю больше не потряхивает, — тоже немилосердно кхекая отзабившей все и вся пыли, сообщил Потехин. — Точно проснулся наш Потрясатель!