[5] Ширман — карман (уголовный жаргон).
[6] Ширмачить — воровать из карманов (уголовный жаргон).
[7] Щипач — опытный вор-карманник (уголовный жаргон).
[8] Терпила — потерпевший (уголовный жаргон).
Глава 21
Я несся, сломя голову, как испуганный заяц, стремясь сбить со следа возможных преследователей (хотя, кто бы там меня преследовал? Все ублюдки уже сдохли, а милиция и чекисты еще не скоро среагируют). Петлял по темным очкурам, задним дворам и заснеженным огородам частного сектора, старясь как можно скорее оказаться подальше от уничтоженной бандитской малины. Я перелезал через заборы, спотыкался во мраке о замерзшие кочки, проваливался в ямы и сугробы, лишь слегка покрывшиеся коркой талого снега.
Колючий снег, набившийся даже в высокие голенища, таял, стекая в сапоги, в которых уже откровенно хлюпало. Ступни начали застывать, а пальцы постепенно теряли чувствительность. Дневная оттепель, сменившаяся хорошим ночным морозцем, пробирала до костей. Ну, да — так-то, февраль-месяц на дворе, не простыть бы еще ко всему…
Пока я запутывал следы, в голове прокручивались недавние события: неожиданно проявленный мною Магический Талант заставлял одновременно восторгаться и пугаться его фантастической мощи и количества задействованной Силы.
Для меня это было просто немыслимо — одним лишь невысказанным желанием заставить «расступиться» саму землю и поглотить целый дом, набитый живыми людьми… Нет, пусть и живыми, но нелюдями — туда им и дорога! А потом еще и заставить землю «вернуться» на место и закрыть провал! Ну, типа, так и было̀… Уму непостижимо!
И Талантов во мне, как оказалось, не один и даже не два — а целая куча, как блох у бездомного пса! И как бы мне со всем этим приобретенным добром по уму разобраться? Не хотелось бы впросак из-за этого попасть, а в дальнейшем бояться своих неосознанных желаний, которые могут оказывать такое разрушительное воздействие на людей и окружающую среду.
Не придя ни к каким выводам, я решил отложить решение этого вопроса на более спокойное время, если, конечно, оно у меня когда-нибудь появится. Ведь с того момента, как я пришел в себя, на меня вдруг столько всего навалилось, что уже откровенно не вывозил. Поэтому, не мудрствуя лукаво, я не стал ломать голову над в общем-то, неразрешимыми пока вопросами и довериться течению реки жизни, которая куда-нибудь, да вынесет.
Сейчас меня куда больше волновала судьба Аленки. Ведь я так точно и не узнал, все ли с ней в порядке? Ведь она для меня в этом жестоком мире единственный по-настоящему родной человек. Даже несмотря на то, что этот факт до сих пор вызывал в моем сознании какой-то непонятный диссонанс. Но я для себя все уже решил, да и документы говорили однозначно: Аленка — моя родная сестра. Родная — и точка!
Пока море адреналина плескался в моей крови, я даже не обращал внимания на собственную «неполноценность». Несмотря на запредельную мощь Магического Дара, я до сих пор оставался инвалидом с ограниченными возможностями левой половины моего покалеченного на фронте тела.
Левая рука, правда, мне сейчас была не очень нужна, а вот от нормально работающей ноги я бы не отказался. К концу пути, когда я остыл и схлынули бушевавшие во мне эмоции, левая нога вновь практически перестала слушаться. Судороги скручивали мышцы буквально после каждого шага. Так что двигаться мне приходилось буквально на морально-волевых: то подволакивая непослушную конечность, то прыгая на одной здоровой ноге.
Завидев в ночной темноте очертания знакомого особняка Райнгольда, я даже вздохнул с облегчением. Честно говоря, мои физические силы были на исходе. Еще немного и пришлось бы просто ползти на пузе по заледеневшей дороге — здоровую ногу из-за навалившейся на нее непомерной нагрузки тоже начало сводить судорогой. Сказывалось мое дистрофическое состояние после длительной неподвижности и постоянного недоедания. А мышцы, даже на здоровой ноге, просто-напросто атрофировались.
— Давай, памагу, джыгыт! — Сражаясь с собственным телом, ставшем вдруг непослушным и неподъемным, я и не заметил, как ко мне из темной подворотни вышел Ибрагим. — Дэржыс крэпчэ! — Он слегка присел, закидывая мою руку себе на плечи, а затем поднялся, удерживая меня второй рукой за ремень.
— Спасибо, Ибрагим! — поблагодарил я абрека, навалившись на него практически всем своим весом.