— Все Империи строятся на крови и пламени бушующих невзгод. Ваша страна заплатила много, чтобы Хозяин Огня стал хозяином мира. Но у всего на свете есть цена, и самое важное — уметь правильно её определить, — проговорил я, игнорируя кровь, стекающую сквозь щели в маске. — Я это хорошо умею — мои дорогие подданные Хозяина Огня.
Игнорируя крики, я с трудом разглядел хитрых солдат, решивших бежать с заранее проигранной битвы. Они люди, а не ледяные големы, способные раздавить существ из плоти и крови под собственным весом. Так что неудивительно, что многие просто спрыгнули за борт. Только вот — никто отсюда не уйдет, если его нет в списке милосердия.
Два рыцаря охраняют ледяную дорогу до острова, а водное пространство полностью под контролем солдат Народа Огня. Они так думают, но на самом деле все воды мира подчиняются мне. Выпустив большой запас энергии, я разогрел океанскую гладь, чтобы мысль «спрыгнуть за борт» — не была такой манящей для моих врагов. Крики тех, кто уже это сделал, прозвучали как предупреждение для остальных. Что ж, суп для морских змей готов.
— Моя оценка… она… — падая на одно колено, я отказался стимулировать сознание раздражением нервных клеток. Почти все из них разрушены, как и большая часть органов. Эффект адреналина прошел, поэтому было сложно не плюхнуться на палубу. В этом помогал только клинок, вонзившийся на половину своей длины. — О чем это я… У всего есть цена… Цена за попытку вторжения на нейтральную территорию, чтобы захватить Аватара и унять свои трясущиеся поджилки… Высока… Но ее не могут заплатить те, кто этому поспособствовал… Так что вам придется разделить грех своих господ.
— Это он вызвал Ледяных Гигантов! Убьем его — и все закончится! — высказался выживший солдат, которого не убила волна и ледяные рыцари. Похоже, этот парень одарен удачей, если сумел дожить до этого момента. Сейчас он бежал на меня, держа в руках какое-то оружие. Вероятно, одноручный меч, учитывая его стойку. — Умри!
Я резко встал, почувствовав острую боль от хлынувшей к горлу крови, но боль только усиливала мой гнев. Со всей оставшейся силой я отбил клинок, успешно нарушая стойку воина. Следующим движением взмахнул клинком и мастерски отсек ведущую руку противника. Он вскрикнул от боли, но на последнем издыхании вытащил нож и попытался вонзить его в мою шею. Хорошая попытка, только один из ледяных рыцарей был уже позади него. Удара щитом сверху вниз оказалось достаточно для раздробления черепа воина, нож которого остановился в паре сантиметров от цели.
— Тяжело контролировать столько глыб льда… — оценил я, ощущая боль в висках. Энергии было в избытке для исполнения множества техник, но тело не позволяло сделать это. Наверное, сегодня я получил самые серьёзные ранения, по самой глупой причине — высокомерие. Решил не уничтожать противников, а набираться опыта и честно сражаться. Но жалеть об этом не имеет смысла. Результат радовал не меньше неудачи, боль отрезвляла и заставляла мозг вырабатывать гормоны радости, поднимающие настроение. Меня можно убить — значит, я живой человек из плоти и крови, такой же, как все остальные люди. Это круто, ведь это позволяет понять, что жизнь — не дерьмо собачье, где для меня не припасено парочку хороших противников.
Популярно мнение, что всемогущество — это то, к чему следует стремиться. Однако сильные люди — самые одинокие, и чем они сильнее, тем больше они отдаляются от общества. Финал предсказуем: не остается ни одного человека, который мог бы стать для них новым препятствием. Но время человека ограничено, поэтому люди не успевают из-за природных обстоятельств возвыситься над остальными. Самые богатые не способны вечно удерживаться на почетных позициях в мировом рейтинге. Самые сильные быстро стареют и теряют первенство в бойцовских турнирах. Да и всегда есть место несправедливости, где задохлик с пистолетом может убить чемпиона мира в тяжелом весе.
Но что насчет миров с магией? Мне нет даже двадцати, а я уже могу уверенно заявлять о первенстве в чисто разрушительной силе. Большинство людей ниже меня, вечно маячат у ног, словно муравьи, настойчиво просящие раздавить их тяжелыми ботинками. Кто может застать меня врасплох, если я способен предсказать атаку благодаря развитой сенсорике? Кто будет сражаться на мечах, если меня обучал сильнейший мечник столетия? Кто может сравниться со мной в объемах энергии, когда я пожирал ее из пространства с раннего детства? Или в мире существует много магов, способных противостоять магии крови? Маги — это люди из плоти и крови, которую я могу подчинить себе. Даже проклятые Духи — я могу уничтожить, подчинить или убить их, используя лишь отрицательную энергию воды.
Как оказалось, есть вещи, способные застать меня врасплох — техника перевода молний. Есть набирающий силу Аватар с опытом всех своих поколений — сосуд, вобравший миллионы техник из всех эпох и мастеров. Ещё живы мастера Белого лотоса… Не со всеми из них я успел познакомиться; многие могут удивить, как их магистр. В конце концов, меня сейчас чуть не прирезал обычный воин огня, потому что я ранен. Потому что я всего лишь человек.
Нет, жизнь прекрасна. Она ещё способна удивлять. Она способна дать то, что я от неё жду — страх проиграть. Я уже сто раз успел пожалеть, просто не думал об этом. Моя главная ошибка — принятие идеологии чакр от Гуру Патика. Человеку нужен страх, чтобы жить, а не быть машиной, у которой вместо машинного масла — кровь; вместо винтиков — органы; вместо металлической обшивки — кожа. И сейчас, когда моя молния пронзила собственное тело, не убив лишь благодаря броне Механиста… На миг я ощутил сладкий страх проиграть, а вместе с этим соленое чувство поражения во рту. Сладость и соленость… Без сахара и соли человек может выжить, но эти две приправы наполняют нашу жизнь смыслом.
Поднимая голову, я сдержал желание прервать боль, и также заблокировал падение полумертвого тела. Небо сегодня голубое. Облака плывут по нему, намереваясь собраться в огромный клубок для мощного шторма. Позже земля впитывает влагу в грунтовые воды, а те — в реки, впадающие в мировой океан. Круговорот самого базового процесса.
— Моему телу нанесен урон, — обобщил я. — Надо вернуть. Значит, умирать рано.
Опираясь на меч, я вытянул руку вперед и начал выкачивать кровь из всех трупов, но не осушал их полностью. Мне необходим всего литр крови со всех трупов, и та жидкость, что содержит в себе наибольшее количество энергии ци. Она есть в любом живом существе — у мага больше, у обычного человека меньше. Но даже в трупах её достаточно, чтобы реализовать мою задумку. Приподняв маску, я тут же привёл план в действие: один литр крови с наибольшим количеством энергии попал через рот прямо в желудок, что позволило активировать магию исцеления. На удивление, получилось даже лучше, чем ожидалось. Удалось нивелировать одну десятую урона, что позволило стоять на ногах без помощи магии крови. Ущерб всё еще был катастрофический, но не смертельный.
Я не просто так гонюсь за развитием; например, вспомнить о концепции вампирской магии получилось только на грани смерти. Правда, я не уверен, что становиться вампиром — это правильное решение. Буду прибегать к этой технике в случае крайней необходимости.
Переставая контролировать големов, я подошел к той части палубы, под которой находились люди. Пропитав энергией левую ногу, тут же наношу ей удар. Провал вышел как никогда удачным, прямо перед двумя магами и одним воином.
— Враг! — одно единственное слово из их группы послужило сигналом к действию.
Я сделал рывок и отрубил голову первому противнику, чтобы следующим взмахом перерубить второго пополам. Прежде чем последний враг успел что-либо предпринять, острие меча вонзилось ему в шею. Не прямой натиск, поскольку он пришелся на левую часть, чуть ниже подбородка. Нужно добить… Сначала нанести удар по колену, а потом задернуть ногу, чтобы запустить импульс по рукояти. Меч, как и ожидалось, совершил круговое движение, вертикально срезав половину головы и, пролетев перед моими глазами, дал мне возможность схватиться за рукоять. Кажется, мастер Пиандао таким приемам меня не учил. Придется продемонстрировать их при нашей следующей встрече.