— Нет… — но вот, он пришёл в себя. Сидя на коленях, посмотрел в небо, на кроны некогда любимого дерева. Медленно поднял руки, в которые впивались лучи поднимающегося солнца, и ощутил всю связь с бесконечным космосом, с энергией мира. Несмотря на вещи, которые тут происходили, на страх, который он ощущал секунду назад, сейчас было только полное умиротворение. — Сожаления… больше нет. Но я не потерял надежду.
Опустив взгляд, увидев меня стоящего на фоне сражающейся Азулы и Баньана, мужчина исключительно непонимающе покачало головой.
— Я не стал безвольным существом без каких-либо желаний, каким себя представлял…
— Конечно нет. Между прочим некоторые Аватары, тоже открывшие чакру, всё ещё пытаются достичь каких-то своих целей в этом мире, хотя их ни черта уже не должно волновать. Так может показаться, — повернувшись к корням Баньяна, я поднял руку и одним взмахом скосил их магмовым потоком. Хью же сидел на месте и с хмурым лицом за этим наблюдал, хотя раньше бы убил за такое. — Я понял это по наблюдению за ними. Чакра мысли не про отказ от мирского, она про желание понять всё сущее, желание реализоваться и достичь благ без опоры на какие-то стандартные человеческие эмоции. Теперь ты можешь пройти весь путь заново, медитируя ради бесконечного понимания гармонии.
Возможно, где-то допустил неточности, но это лишь моё предположение, основанное на странном поведении других Аватаров, их жажде вмешаться в мир и что-то реализовать — считай, это те, кто преодолел кризис среднего возраста и теперь рвётся вперед, чтобы совершить что-то, что не было сделано раньше. Вот те, кто закончили всё, действительно напоминают Гуру, они способны бесконечно медитировать и познавать дзен. Им не проблемно распространить свою философию и оставаться при этом максимально спокойным.
Но Хью ничего не мешало подняться на ноги и продолжить бой, только будучи в несколько раз сильнее, чем раньше. И сделать это не из мести, а желания реализоваться. Подумав над всеми словами, которые я говорил раньше, он спросил:
— Зачем ты это делаешь?
— Седьмая чакра, как цветок лотоса — раскроется только тогда, когда ты полностью будешь готов принять ее дар. Я пока не готов полагаться только на себя и становится независим расцветшим бутоном, нужно подготовить почву.
— Тот, кто так упорно пытается ухаживать за своим ростом, превратится в настоящее сокровище. Но разве растение, которое подавляет других и считает себя главным, не называется сорняком? — поднявшись на ноги и хрустнув плечами, которые будто бы тоже стали вызывать больше опасности, он впился в меня взглядом. — Сорняк Дагот, ты хочешь забрать жизненную силу великого древа, я не могу позволить это исполни…
ВШУХ*
Но до того, как этот маг исполнил задуманное, камни уже образовались в плотное горящее вещество. В сферу жара и смерти, которая под такой силой давления могла уничтожить любое растение, которое находилось поблизости. Корни дерева, которые попытались защититься, попытались окутать его, и в подтверждение моих слов были превращены в пепел. А потом снаряд обрушился на дерево. Всего один хруст, разошедшийся на всё чёртово болото, оповестил живых существ о том, что здесь и сегодня жизнь всемогущего Баньана была окончена. Горячая кровь прокатилась по его венам и сожгла дух дотла.
— … — Хью, который хотел меня остановить, мог только наблюдать. Плевать, сколько у него там открылось чакр, он не знал вида магии, которая могла бы меня остановить, которая способна удержать Настолько непреодолимую мощь. Управление кровью живых существ ему было недоступно.
С громким хрустом ствол Баньана завалился. Все корни, которые пытались убить меня и Азулу, резко обвисли и лишились какой-либо силы, и с чудовищным бумом, которое проводилось чуть ли не землетрясением, дерево упало наземь, оставив от себя опалённый пенёк. Вместе с его падением оборвалась и связь с миром духов, тонкий слой, напоминающий ветошь, вновь образовал плотный и большой барьер.
— Хочешь продолжить? — я скверно посмотрел на Хью, призывая его, наконец, закончить. И увидел в глазах только тоску. Он не сломался, как мог бы раньше, лишь… ощутил, что не смог реализовать себя, как защитника древа. — Найди себе другую цель в жизни, никак не связанную с духами. Иначе я не могу обещать тебе милость в следующий раз.
— Нет. Ты победил, — он смирился.
А потом побрёл, совершенно потерянный и не знающий, что делать теперь, даже не попрощался. Он даже не смотрел куда шел. Просто… позволял ногам двигаться.