— Не бойся, дитя, — донёсся откуда-то сверху необычайно мелодичный женский голос. — Это всего лишь сон.
— Неужели? — девушка закрутила головой в поисках новой собеседницы.
— Да. Твой сон. Твоё тело и твоя душа в полной безопасности в твоём мире.
— Тогда что от меня здесь?
— Не здесь, а там, — ответил голос, огласив округу заливистым смехом. — Этот мир грёз существует только в твоём воображении.
— Значит эта ведьма не существует, как и ты? — сделала вполне логичный вывод Азула.
— Отнюдь. Мы вполне материальны. В своём мире. Но мы не можем дотянуться до твоего мира.
— Я запуталась. Если мы каждая в своём мире, как я могу видеть этот сон?
— Легко. Ведь этот сон подарила тебе я.
— И кто ты? Урса? Ты решила окончательно меня свести с ума? — не выдержав разговора с пустотой крикнула принцесса. — Покажись!
Но какого же было её удивление, когда из дымовой трубы хижины, с которой давно исчезли оскаленные черепа со светящимися глазами, поднялась луна. Из которой потом вышла ещё одна луна поменьше. А из неё ещё одна поменьше. И уже из этой, самой маленькой луны, взошла ярко сверкнувшая звезда, принявшая форму крохотной женщины, размером с ладонь изумлённой этим невозможным зрелищем девушки.
— Меня зовут Мечтательницей, — заявила незнакомка, спускаясь навстречу лишившейся дара речи собеседнице будто по невидимой лестнице, с каждым шагом становясь всё крупнее. — Я та, кто грезит о далёких мирах и живёт в мире грёз. Это я подарила тебе этот сон. Я вообразила, что тебе приснилось всё это, а потом пришла в этот сон, чтобы посмотреть на тебя.
Азула во все глаза смотрела на женщину с волосами цвета мокрой ржавчины и кожей белой, как свежевыпавший снег, в легчайшем серебристом платье, что струилось на волнах несуществующего ветра, вокруг которой продолжали парить три луны, казавшиеся теперь маленькими, словно три серебристых лепёшки. Крупные черты её лица казались необычайно гармоничными, создавая притягательный образ красавицы, которая смотрела на мир закрытыми глазами.
— Мне всегда было интересно, как выглядят люди в теневых мирах восходящих потоков, — сообщила принцессе собеседница, зависнув в полуметре над землёй, продолжая изучать её не поднимая век.
— Так ты можешь показать мне любой сон? — принцесса что есть силы ущипнула себя за руку, тут же зашипев от боли.
— Конечно могу. Ведь наше воображение безгранично, как сама вселенная. А почему ты спрашиваешь, милое дитя?
— Мне хотелось бы узнать побольше о мире колдуна. И той ведьмы. Она же ведьма? — и глазом не моргнув соврала Азула. Ага, “милое дитя”, двести раз подряд. Но если всё это не очередная злая шутка её разума, это шанс. Шанс хоть на одну ночь избавиться от Урсы, брата, аватара и всех остальных, что каждый раз терзали её, стоило только сомкнуть глаза. Потому что лучше блуждать во сне под холодным солнцем чужого мира, чем и дальше терпеть эти бесконечные мучения. Да и просто поглядеть на мир, откуда появился всесильный колдун, тоже было интересно.
— Если ты так просишь, то быть посему, — сообщила собеседница подаваясь вперёд и склоняясь к принцессе, кладя холодные как лёд ладони ей на щёки. — Считай это моим подарком.
— Я же не могу умереть во сне?
Но Мечтательница лишь улыбнулась и коснулась лба принцессы холодными губами. А в следующий миг всё вокруг рассыпалось вихрем мельчайших снежинок, а земля ушла из-под ног в ужасе закричавшей принцессы, провалившейся во тьму.
К счастью, на этот раз падать пришлось не долго. Непроглядный мрак уступил место яркому свету, и глубокий снег принял девушку в холодные объятья, не дав разбиться. Тело внезапно словно налилось свинцом, так что даже самые лёгкие движения давались с большим трудом. Кое-как продрав глаза от снега и взглянув вверх, Азула увидела над собой только высокое нежно-голубое небо между кронами деревьев. Столь непривычно блёклое, словно выгоревшая на солнце краска. И кто бы мог подумать, что первым впечатлением о новом мире станет разочарование?
Однако глубокий вздох неожиданно заставил легкие вспыхнуть огнём изнутри. Паника волной накрыла перепуганную девушку, что раз за разом пыталась сделать новый вдох, но у неё не получалось, поскольку морозный воздух казался столь тонким, словно она стояла на вершине высоченной горы. И сколь бы она не старалась, им не получалось надышаться. А сидеть в сугробе становилось всё прохладнее, если не сказать неприятнее. Но попытки согреться при помощи магии огня разбивались о напрочь сбитое дыхание.
Только собрав всю волю в кулак и перестав дёргаться, принцесса смогла хоть немного восстановить дыхание и согреться, выпустив с очередным выдохом маленький язычок голубого пламени изо рта. Хотя сама она считала этот приём проявлением дикости, недостойным её высокого статуса, сейчас это был единственный доступный способ создать хоть немного огня и не замёрзнуть насмерть в этом проклятом сугробе.
Выбраться из снежной ловушки удалось только с третьего раза и только ползя на животе. Вокруг снова оказался лес, на этот раз заваленный снегом. Белым покрывалом лежал он ветвях деревьев, сияя тысячами крохотных кристаллов в лучах заходящего солнца. Эта картина была по-своему красива, и даже несколько оттеняла общую блёклость цветов, которая была свойственна этому миру. Потому что даже солнце здесь почти не грело, вися над самым горизонтом здоровенным багровым шаром, хорошо заметным сквозь деревья. Здесь оно было больше, но какое-то тусклое.
Видимо поэтому в этом мире энергия мира духов текла в обратную сторону, потому что энергии светила было недостаточно, чтобы дать этой земле жизнь?
Как на зло, стоило только вспомнить о жизни, как она тут же дала о себе знать. И это были отнюдь не те представители продвинутой цивилизации, которой было по силам создать немыслимые чудеса, а дикие звери, чей протяжный вой нагонял тоску, смешанную с такой жутью, что даже у бесстрашной принцессы по спине пробежали мурашки. Оглянувшись по сторонам, она с ужасом заметила, как среди деревьев стали различимы огоньки глаз, не сулившие ничего хорошего. Ведь кто знает, какие кровожадные твари водятся в этих лесах, а она даже на ноги встать не может из-за накатившей слабости и стальных оков гравитации.
Но ответ на этот вопрос стал ясен уже скоро. И к ужасу перепуганной девушки эти твари оказались громадными людьми со звериными мордами, замотанными в какие-то шкуры и увешанные украшениями из костей. Вооружённые каменными топорами и копьями, на фоне которых даже орудия водных дикарей казались элегантными творениями высокоразвитой цивилизации, эти твари обступили её, шумно втягивая воздух и переговариваясь на отвратительном рычаще-шипящем языке, который с непривычки сильно резал ухо.
Азула так и не поняла, до чего договорились эти монстры, но прежде чем она успела хоть слово сказать, двое уродов схватили её за руки и рывком подняли на ноги, держа как пушинку. А от дерева напротив неожиданно отделилась полуголая женщина с почти человеческим лицом. Вот только кожа её каким-то непонятным образом меняла окрас, подстраиваясь под окружение почти как у ящерицы. Издали она и вовсе сливалась с деревьями, но сейчас, когда она была всего в паре шагов, цвет её кожи сменился на устрашающую раскраску контрастных пятен и полос. Обнажив в оскале острые зубы, дикарка достала из-под своих шкур зазубренный каменный кинжал, на лезвии которого пульсировали зелёным цветом знакомые иероглифы.
— Нет! — во весь голос закричала перепуганная девушка, которая хорошо знала, чем страшны подобные знаки на оружии. — Помогите! Кто нибудь!
Её вопль только заставил монстров самодовольно оскалить клыкастые пасти в предвкушении намечающегося кровавого пиршества. Но как только последние отзвуки эха затихли среди деревьев неожиданно быстро погрузившегося во мрак леса, в ответ издали донёсся громогласный рёв, преисполненный неимоверной яростью и злобой. Так что даже самые крупные твари словно хвосты поджали, принявшись оглядываться по сторонам.
Тем сильнее было их удивление, когда стоявшее рядом могучее дерево неожиданно накренилось и оглушительным треском ломающихся веток рухнуло поперёк поляны, а через его ствол перепрыгнул закованный в броню человек, окружённый сияющими кругами голубых иероглифов, и сразу кинулся в атаку на опешивших дикарей. Его громадный топор двигался с невероятной скоростью, голубым вихрем стали проносясь через монстров, что падали под ноги этого воина изрубленными на куски. Удары каменных топоров и копий не могли пробить массивный алый доспех незнакомца, который продолжал убивать этих тварей без малейших сожалений и колебаний. А когда двое уродов похитрее попытались подобраться к врагу со спины, на них набросилась пара ужасных двухголовых чудовищ, отдалённо напоминавших барсукособак, закованных в железо.