Но тут из земли поднялась скала прямо у них по курсу. Такая здоровая, что её не разбить облитерацией. На такой скорости уже не затормозить, ни развернуться. Даже просто подумать некогда. Нужно действовать. И он действовал, шепча слова заклятья призрачности. Водитель ещё пытался что-то сделать, но всё было тщетно. С жутким лязгом и скрежетом машина врезалась в скалу, смявшись как бумажная. А бесплотный дух, объятый чёрными языками нематериального пламени пронёсся через преграду насквозь.
Выскочив с обратной стороны, он расчистил место для возвращение в реальность ударом облитерации, поскольку и так дышащее на ладан защитное поле могло отключиться при попытке выдать импульс достаточной мощности. При помощи телекинеза погасив остатки скорости, варкастер материализовался в центре образовавшейся от взрыва воронки, возникнув в клубах дыма и пыли, после чего тут же двинулся вперёд.
Прямо на оглушённых близким взрывом солдат. Без пауз, без промедлений. Просто и незатейливо рубануть ближайшего топором, вытянув его жизненную энергию магией крови, дабы обратить её в заклятье укуса холода и им расчистить ещё тридцать метров дороги к окружённой Хозяйке Огня. Но враг не дремлет, и в него уже летят крупные камни, которые он пока ещё может принять на сверкающее защитное поле, что стремительно проседает с каждым ударом и которое нечем перезарядить, кроме собственной магической силы. Которая нужна вся без остатка дабы творить новые заклятья и поддерживать уже действующие чары. Поэтому ближайший маг земли получает удар воздушного клинка, практически рассекающий несчастного пополам. А ведущий тройки магов чуть подальше — накачанную магической энергией пулю, взрыв которой отправляет к праотцам их всех разом.
Но перезаряжаться тоже нет времени, поэтому разряженный пистолет возвращается в кобуру. Его место занимает топор, орудовать которым правой рукой всё же было удобнее. А левой рукой легче достать термическую гранату из подсумка. Враг обложил слишком плотно, и уже не до экономии. Выдернув чеку, варкастер успел нанести ещё два удара укуса холода по продолжающей наседать пехоте, подтянуть телекинезом особо юркого копейщика и зарубить топором, магией крови обратив его жизненную энергию в очередную волну ледяных лезвий, и только после этого отпустил рычаг клеммы, позволив с тихим шипением заняться запалу. Одна секунда. Две. Три. И только теперь бросок под днище приближающемуся танку, экипаж которого явно решил раздавить колдуна. Как и ожидалось, броня на днище была тоньше чем с бортов, и не смогла выдержать взрыв. А волна алхимического пламени заполнила внутренности машины, багровыми языками вырвавшись из амбразур и бортовых портов через щели в покоробленных от чудовищного жара бронелистах. Удар заклятья тарана достаётся следующему подползающему танку, вминая лобовую бронеплиту внутрь вагона и отправляя в полёт сквозь боевое отделение, а последующий укус холода добивает экипаж.
Даже боевой нож идёт в дело, когда набросившийся сзади умник попытался воткнуть кинжал в сочленение доспехов. И жуткий вопль корчащегося в агонии солдата на миг заглушил все прочие звуки битвы, когда порождённая активированным клинком кислота стремительно разъедала его внутренности, на глазах превращая несмертельную рану на боку в нечто несовместимое с жизнью. Кто-то ещё пытался сражаться с ним врукопашную, но заклятье ледяных оков и широкий взмах топора резко остудили пыл копейщиков. Когда украшенное сиянием голубых рун лезвие описало широкую дугу на длинной рукояти, высвободив энергию заключённых в знаках силы заклятий холода, трое солдат разбились подобно ледяным статуям, разлетевшись на мелкие кусочки.
Никола быстро добил оставшихся и перешагнул через осыпавшиеся на траву осколки, поднимая оружие для нового удара, но его больше не атаковали. Солдаты в жёлто-зелёной форме старались как можно скорее разорвать дистанцию. Но это было не паническое бегство, а организованное отступление. Офицеры выводили людей из-под удара, чтобы тяжёлое оружие не накрыло своих. Психическая атака по сути провалилась, потому что колдун переоценил собственную значимость и размер своей репутации. Он сумел посеять страх в сердцах бойцов, но тем самым только вызвал весь огонь на себя. Раньше нужно было об этом думать. Он-то привык, что в Стране Огня о нём чуть ли не каждая собака знает. А эти люди о нём наверняка и слыхом не слыхивали, и потому особо не боялись.
Прямо как аватар со своими дружками, когда напали на него сразу после появления в этом мире.
Ему удалось немного отвлечь внимание противника от Азулы, но теперь за него принялись все маги земли в округе, всеми силами стараясь обездвижить его и уничтожить. И не просто швыряясь камнями, а действуя с фантазией и выдумкой. Земля у него под ногами превратилась в зыбучий песок, а когда он завяз в нём по колено, снова обратился в камень. Устремившиеся к нему с разных сторон каменные шипы и колонны не размазали чародея только потому, что заклятье призрачности сложилось раньше. Воспарив над захлопнувшейся ловушкой бесплотным призраком, он проскочил через обрушившийся на него град разномастных каменных снарядов, среди которых довольно часто повторялись разнокалиберные диски с квадратной дыркой в центре. Дополнительно ускорив себя телекинезом, он пронёсся над рядом копейщиков оцепления. И как только вновь обрёл материальную форму, обрушился на врага.
Однако теперь ему было гораздо сложнее. И зарубить топором он успел только одного. Маги земли защищались как могли, поднимая каменные стены, прячась за рукотворными скалами, или вовсе скрываясь под землёй в раскрывающихся кавернах. Они всеми силами старались отгородиться от опасного противника, так что чуть ли не каждого приходилось выкуривать облитерацией, оказавшейся самым эффективным заклинанием в его арсенале, наравне с каменными шипами. Хотя от последних самые умелые противники умудрялись спастись, каким-то образом успевая отпрыгнуть при помощи каменных трамплинов.
Приходилось всё время двигаться, чтобы враги не завалили его камнями с головой. Но когда после очередного попадания относительно небольшого камня защитное поле схлопнулось, варкастер оказался на грани поражения. Потому что и без того был не в лучшей форме, чтобы держать подобные удары. И чтобы выжить он пошёл на отчаянные меры в последней попытке устрашить противника и обратить его в бегство. Подтянув очередного солдата телекинезом, чародей рубанул его топором, заклятьем магии крови вытянув жизненную энергию из рухнувшего к его ногам иссушенного трупа, чтобы набросить на очередного противника петлю заклятья доминации.
Новый союзник оказался умелым магом земли, который смог ненадолго отвлечь внимание противника. И даже убил пару своих соратников, прежде чем его закололи ударом копья в спину. Но это дало колдуну небольшую передышку, которой он воспользовался чтобы при помощи заклятья призрачности совершить новый рывок в сторону Азулы. Прочь от окруживших его воинов и сложившейся западни. И всё только до того, чтобы оказаться в новой западне, выход из которой он не смог расчистить даже двумя укусами холода.
И вновь вокруг него начали расти из земли каменные шипы, скалы и стены, блокировавшие дорогу и линию атаки.
Никола чувствовал себя подобно загнанному зверю в силке. Он просто не мог разрушать эти преграды быстрее чем их возводили. Всё что ему оставалось — забрать с собой побольше врагов. Но тем неожиданнее для него оказался каменный барьер, поднявшийся вокруг него расходящимся венчиком, подобно гигантской вазе, об края которой разбились уготованные ему снаряды. А затем эта ваза подобно раскрывшемуся цветку рухнула вниз, заставив склон холма содрогнуться. Прошедшая по земле волна дрожи сбила с ног практически всех врагов, да и сам он с трудом сохранил равновесие.
Когда же у него за спиной разверзлась дыра в земле, он тотчас же вскинул топор над головой, готовясь расколоть череп наглому лазутчику. Но замер от удивления, увидав во тьме пару жёлтых огоньков меканических глаз и вращающиеся круги голубых рун.