Бейфонг рассказала Азуле, что пока она боролась с братом, хитрый Лонг Фенг вместе с аватаром околдовал царя Земли, и тот скоро женится на простолюдинке. И Хозяйка Огня поспешила к Ба Синг Се, пробила все три стены и успела предотвратить свадьбу Куэя в последний момент, убив злого колдуна Лонг Фенга и разрушив коварные планы аватара.
Всё это сопровождалось весьма разнообразной музыкой и хоровым пением, а сцены битв дополнялись вспышками настоящих молний, всполохами пламени, плеском воды и грохотом камня, а показываемое при помощи разноцветных полупрозрачных тканей колдовство выглядело весьма впечатляюще, а порой даже пугающе. Но наверное самым необычным способом была подана история колдуна. Декорации за спинами актёров оказались закрыты большим белым полотнищем, на котором с помощью магии огня, земли, зеркал, кукол и наборных разноцветных стёкол, которые сам колдун именовал причудливым словом “витражи”, театром теней создавались довольно мрачные и пугающие картины другого мира, где под сенью трёх лун люди жили бок о бок с горбатыми механическими чудищами и волшебным оружием сражались с ужасными монстрами. Сам колдун был показан доблестным защитником слабых и невинных, проклятым горбатой злой ведьмой, павшим в неравном бою с призванными ею порождениями бездны и обречённым на вечное рабство в мире духов, вырваться из которого он мог только исполнив древнее пророчество и соединив разлучённые сердца.
На моменте воссоединения влюблённой пары вся публика разразилась восторженными воплями и громом аплодисментов. И утихла, когда на сцену выступил актёр, играющий аватара.
— Вы решили, что победили меня, хранителя двух миров? — раздался в тишине его голос, который почему-то не повторило эхо хоров. — Неужели вы думаете, что я так просто дам нарушить чистоту четырёх наций? Глупцы!
Он подошёл к краю сцены и направил посох на Азулу.
— Тебе не победить меня, Азула! Колдовство не сможет тебя спасти от магии четырёх стихий!
— Сдавайся, аватар, твоя власть над миром окончена! — Азула поднялась со своего места рядом с Куэем и вышла на сцену. — Неужели ты сам не видишь, что только любовь может править им?
— Любовь — это всего лишь слово. Посмотрим, как любовь согреет тебя в ледяной темнице на северном полюсе!
Татуировка на голове актёра засветилась, он резко крутанул посох и ударил Азулу по лбу, после чего подхватил обмягшее тело и подскочил ввысь на каменной колонне, с треском проломившей деревянный настил сцены, и с отчётливым хлопком исчез в облаке дыма. А в следующий миг небо вспыхнуло первыми залпами грандиозного салюта. Зуко вскочил, как и все вокруг. Колдун, окружённый кольцами иероглифов, тут же сорвался с места, обернувшись объятым языками нереального чёрного пламени призраком выскочил на сцену, где стал материальным. Взмахнув мечом чёрного металла, вокруг которого тут же вспыхнуло голубое пламя, он выхватил пусковую трубу и направил вверх, задрав голову к небу. Да так и замер огромной металлической статуей, из труб рюкзака которой валил дым и вырывались языки пламени.
— Проклятый салют! — неожиданно гаркнул великан, резко опустив оружие и озираясь по сторонам как взбешённый драконотигр в клетке, отчего перепуганные актёры поспешили броситься прочь со сцены. — Я ничего не вижу!
— Как это понимать? — обеспокоенно спросил Куэй.
— Аватар похитил Хозяйку Огня и жену царя Земли, — голос перекрикивавшего салют колдуна едва не оглушил Зуко. — Они наверняка направляются на северный полюс. Я отправляюсь в погоню за ними немедленно!
Он поднял над головой чёрный меч и исчез в яркой вспышке. Куэй растерянно посмотрел на Зуко и спросил:
— Это же часть пьесы, правда?
========== Дыхание тьмы ==========
Куэй метался по покоям, буквально не находя себе места. На него даже смотреть было больно. Зуко пытался поговорить с ним, но несчастный новобрачный отказывался слушать голос разума. Чисто по-человечески царю Земли можно было только посочувствовать: за неполных две недели ему довелось дважды жениться, и дважды провести первую брачную ночь не с законной супругой, предаваясь любовным утехам, а в далеко не самой приятной компании совершенно посторонних людей. Но если в прошлый раз ему отшибли память колдовством, то теперь он искренне волновался о пропавшей возлюбленной. Хотя на его месте кто угодно не смог бы сомкнуть глаз.
— Докладывайте немедленно! — крикнул он министру культуры, как только тот оказался на пороге. — Вы нашли её?
— Прошу прощения, повелитель, но госпожу Азулу больше никто не видел, — с низким поклоном ответил глава Дай Ли, — Как и аватара.
— Это был не аватар, — в очередной раз высказал очевидное Зуко.
— Кто украл мою Азулу? — взвился Куэй. — Отвечайте! Я вам приказываю!
— Аватар. Сомнений в этом всё меньше, государь, — сообщил агент, стрельнув глазами в сторону регента страны Огня. — Мы допросили охрану, труппу, всех музыкантов, рабочих сцены и гримёров, а также зрителей. Аватар проник за кулисы под видом одного из актёров, напал возле гримёрной на исполнителя второй партии аватара, и под его видом вышел на сцену.
— Актёр что-нибудь видел?
— Нет. Его оглушили ударом по голове сзади, — решила поддержать министра Тоф, которую Куэй слёзно попросил помочь. — Он действительно ничего не видел. И говорит чистую правду. Как и все остальные.
— Зачем Аанг это сделал? — в отчаянии схватившись за голову рухнул на широкую и пустую постель Царь Земли. — Зачем?
— Это был не Аанг, — Зуко закрыл глаза. Он столько раз за ночь повторил эту фразу, что сам уже стал сомневаться в своих словах.
— Мне жаль вас расстраивать, господин Зуко, — глава Дай Ли вновь поклонился, — но все свидетельства указывают на аватара…
Куэй сел, уставившись на мага огня красными от усталости глазами.
— Мне всё равно, кто это сделал, Зуко. Я просто хочу вернуть Азулу. Любой ценой. Любым способом. Но сначала я должен узнать, где она.
— Никто не видел, куда они направились.
— Так не бывает! — неожиданно вспылил Куэй. — Допросите крестьян в полях, стражу внешней стены, дикарей за стенами, духов в святилищах!
— Если кто и сможет спасти Голоса-в-голове, так это шумелка, — Бейфонг нетерпеливо оттарабанила пяткой по полу. — Куда он запропастился?
— Несколько человек видели факел голубого огня, что то появлялся то исчезал в полях за пределами амфитеатра, двигаясь на север, — несколько приободрившись доложил министр культуры. — Мы предполагаем, что это был он.
— На север, как он и сказал… — в задумчивости произнёс Зуко. — И после этого он тоже исчез?
— Нет, — как-то смущённо отозвался министр. — Он явился за полночь.
— Где же он? — с робкой надеждой спросил Куэй. — Он что-нибудь узнал?
— Колдун надиктовал сообщение для царя Земли одному из моих агентов, после чего забрал так называемый “винтолёт” и в сопровождении двух мужчин, неких Тэо и “Механиста” вылетел из города, взяв курс на восток.
— Ну так читай скорее! — тут же взвился Царь Земли.
— С вашего позволения, — министр достал из рукава небольшой свиток:
“Двигаясь на север, я смог заметить Азулу и аватара в небе на выходе из области запуска фейрверков. Там их поджидала шестилапая мохнатая летающая тварь, что скрывалась в облаках. Мне не удалось сбить это чудище, так же как и тягаться с ним в скорости и выносливости. Аватар держит курс на север, и для продолжения погони я реквизировал винтолёт и корабль Хозяйки Огня. Прошу простить моё самоуправство, но сейчас дорога каждая минута. Насколько мне известно, цитадель северного племени воды хорошо защищена, и один я могу не справиться. Куэй, если ты действительно любишь Азулу, помоги мне победить в этой битве. Аватар наверняка похитил её чтобы заманить меня в ловушку. Но одолеть нас всех не по силам даже ему. Торопись. С уважением, Ни Ко Ла.”
Закончив чтение, министр с почтением подал бумагу своему повелителю, который тут же вцепился в неё, принявшись перечитывать.
Если у бывшего Хозяина Огня до этого момента и были сомнения, то теперь он был уверен в том, что никакого похищения не было. Послание было косноязычным, а длинные предложения, не совсем удачно подобранные слова и непривычные речевые обороты не оставляли сомнений в том, что записано оно было в спешке перепуганным агентом, которому его проревел разгневанный чародей. Но просьбы о помощи и пассаж о любви придумывала явно сама Азула. Колдун просто не мог сказать ничего подобного. Такие мысли даже зародиться не могли в его уродливой голове и чуждом разуме.