— Этого мало, — заявил Никола, глядя на этих мужчину и женщину, из-за моментально намокших длинных чёрных волос казавшихся чуть ли не братом с сестрой. — Я же просил шестерых.
— Сейчас приведут, — ответила девушка, криво усмехнувшись. — А пока познакомься с моими родителями. Мама, папа, это Никола. Тот самый монстр, который помог мне захватить весь мир.
— Почему они в тюрьме? — с сомнением спросил варкастер, не понимая смысл этой глупой шутки.
— Они отбывают пожизненное заключение за убийство Хозяина Огня Азулона, дедушки, — спокойно объяснила Азула. — За такое вообще-то полагается казнь, но я не могла подписать приговор собственным родителям и проявила к ним снисхождение.
— Зачем ты привела их сюда?
— Чтобы они увидели, к чему привели их интриги и заговоры.
— Нам не нужны лишние свидетели.
Короткий взмах руки повелительницы, окрик начальника тюрьмы, и спешно поклонившиеся надсмотрщики со всех ног бросились бежать к дверям, тотчас закрывшимся за их спинами. Следившие со стен корпусов бойцы тоже поспешили уйти, оставив зафиксированные прожекторы. И только сам начальник тюрьмы остался стоять где стоял между двух заключённых.
— Они тоже пусть уйдут.
— Я уже говорила тебе, начальник Вардон умеет держать язык за зубами. Не так ли?
— Да, госпожа, — мужчина слегка поклонился.
— К тому же он приходится дядей жены моего брата.
— И что? Азула, нам сейчас не до шуток. Чем меньше людей узнает о случившемся…
— Вон твои смертники, — указала пальцем на двери за спиной колдуна девушка, перебив его обличительную речь. — Шестеро, как просил.
Обернувшись, чародей увидел шестерых заключённых, которых без особых церемоний выкинули из дверей тюремного блока. Довольно разношёрстная группа в одинаковых бурых робах. Неважнецкий материал, но лучше пустить в расход худших, нежели отнимать жизни лучших ради испытаний. Однако заметив его, приговорённые сгрудились у дверей, не желая приближаться к нему ни на шаг. Словно собаки чувствуя исходящую от него угрозу.
— Я — Хозяйка Огня Азула, дарую вам свободу и помилование, если вы победите железного великана! — крикнула своим непутёвым подданным повелительница, чтобы дать стимул сражаться за свою жизнь.
Чем изрядно облегчила работу Николе, которому было бы гораздо проще убить пытающегося сбежать опасного преступника, нежели резать безвольный скот. Смертники ещё только переглядывались между собой, будто не веря в свою удачу, покуда он снял с плеча ножны и обнажил клинок чёрного металла. Двуручный меч всё ещё был непривычным оружием, и ко всему прочему получился малость длинноват даже для него самого, но колдун точно знал, как с ним обращаться. И когда он произнёс слова силы, пробуждая наложенные чары, нанесённые на чёрное как ночь лезвие руны озарились изнутри голубоватым сиянием, наделяя оружие всесокрушающей мощью. Стоило варкастеру наполнить его магической энергией, и тяжеленное лезвие тут же стало легче тонкой рапиры. Так что когда он вскинул над головой громадный меч одной рукой, отбрасывая ножны прочь и делая шаг навстречу жертвам, всё ещё пребывавшие в замешательстве враги пришли в смятение. Которое сменилось паникой когда он активировал наложенное на клинок заклятье и сорвавшийся с самого кончика разряд поразил первую мишень, на миг вспыхнувшей белоснежной сферой вырвав из груди кусок размером с кулак.
Тем не менее, желание выжить побороло животный страх, и они с воплем кинулись в атаку всей гурьбой. Не самый удобный расклад, пусть и самое верное решение для увеличения шансов на победу, но колдун не желал отходить от намеченного плана, а потому просто отсёк половину атакующих каменными кольями, прежде чем сосредоточиться непосредственно на работе мечом. Потому что трое безоружных заключённых не были противником для закованного в сталь варкастера с зачарованным клинком в руках.
Их удары огня были ослаблены чёрным металлом, и не могли причинить вреда алхимически обработанной броне. При помощи телекинеза притянув к себе ближайшего противника, Никола бесхитростно выставил меч перед собой, так что враг сам налетел на длинное лезвие, покуда чародей шептал слова активации заклинания магии крови. После чего сбросил обмякшее тело с оружия. Вслед за клинком из раны ударил уже знакомый фонтан крови, моментально впитывавшейся в лезвие и наполнявшей вытравленные на нём руны жизненной силой умирающего, на глазах превратившегося в обтянутый кожей сухой скелет, рухнувший на залитые дождём камни внутреннего двора. А напоённый кровью меч, повинуясь воле колдуна, со всей обретённой силой обрушил магический удар на новую мишень, от которой отвалилась левая рука.
Остальные заключённые пришли в ужас от случившегося, но было уже поздно, поскольку следующее заклятье телекинеза уже схватило невидимой петлёй новую жертву. А новое произнесённое заклинание разблокировало самые страшные, запретные чары, позволявшие оружию поглощать души разумных существ, что погибали поблизости. Так что когда истошный вопль смертника оказался прерван широким горизонтальным ударом, помимо кровавого шлейфа за клинком потянулось ещё призрачное зеленоватое сияние, скорее всего являвшееся той самой внутренней энергоструктурой аборигена, в которой была заключена его душа. Как бы то ни было, но руны на лезвии вспыхнули ещё ярче, так что наложенные заклятья работали как надо. А усиленное энергией души и крови заклятье вытеснения буквально разрубило третью мишень вспыхнувшим шаром света пополам, выкинув за пределы этого мира большую часть торса манекена.
Последний заключённый из первой троицы, устрашившись участи своих предшественников, бросился бежать, так что варкастер решил не гоняться за ним по всему двору, а нанёс магический удар в спину. Заклятье тарана получилось столь мощным, что несчастного не просто разорвало, а буквально распылило, превратив в облако тончайшей кровавой взвеси, быстро прибитой к земле дождём, и только призрачное зеленоватое сияние вырванной души стрелой устремилось к клинку, даруя ему новую силу. Которую колдун направил на атаку четвёртой мишени, эффектно обезглавив манекен, руки которого с лязгом упали на камни внутреннего двора. И это с учётом того, что для этой атаки варкастер не использовал собственный магический потенциал. Вместо этого он прошептал заклятье доминации, чтобы подчинить своей воле самого крупного из оставшихся подопытных и заставить поймать двух других до того, как те разбегутся. И таким образом подготовить всё для следующего этапа испытаний.
Но когда он обернулся к вольным и невольным зрителям, его взору предстали люди, парализованные страхом. С безмолвным ужасом они взирали на него широко открытыми глазами, не смея даже пошевелиться. Когда же он двинулся в их сторону, заключённые попятились прочь, но наткнулись на стоявшего позади начальника тюрьмы, сделавшего всего два шага назад и теперь схватившего арестантов. Словно пытаясь закрыться ими от медленно надвигающегося колдуна с украшенным сиянием голубых рун чёрным как полоса ночи мечом в руках. Только Азула так и не двинулась с места, не отрываясь следя за каждым его движением. Подойдя ближе, чародей заметил, что Хозяйку Огня колотила мелкая дрожь. Понять, текут ли по её щекам слёзы, или просто капли дождя, стало решительно невозможно, когда она задрала голову, чтобы смотреть ему прямо в маску. А когда он вскинул меч, чтобы не хвататься за лезвие при передаче, она и вовсе будто затаила дыхание.
*****
— Теперь твой черёд, — громыхнул Никола, взяв меч левой рукой у гарды и протянув рукоятью вперёд.
Азула медленно выдохнула, чувствуя как у неё не то что камень, целая гора упала с плеч. После столь жестокой расправы над тройкой смертников она уже не на шутку перепугалась, что следующей на лезвии проклятого меча окажется она сама. Отдавая приговорённых на опыты, она даже не задумывалась о том, какая страшная участь их ожидает. Но теперь, глядя на иссушенные трупы, всего пару минут назад бывшие живыми и здоровыми мужчинами, она начинала понимать, почему Никола так боялся этой чёрной магии. Потому что все те страшные истории про вытягивание жизненной энергии оказались правдой, а клинок чёрного металла, который она приняла из рук чародея — ещё более могучим оружием, рядом с которым становилось не по себе.