Таким образом, та часть защитников стойбища, что располагалась на левом фланге, смогла раньше выйти из основного сражения. Однако приличная часть воинов все еще была вовлечена в бой или была неспособна к быстрому перемещению.
Броня минотавров, у тех из них, кто ее вообще носил, была довольно неплохой, но при этом чрезвычайно толстой и тяжелой. Это делало быструю передислокацию этой части группы попросту невозможной. Соответственно, успеть вовремя к стойбищу они не могли. Поэтому в обратный путь для защиты стойбища двинулись в основном легковооруженные бойцы дальнего боя, вне боя промышлявшие охотой, шаман с двумя учениками, специалист по магии природы и я, классифицированный ими как стихийный и астральный маг.
Мы бежали так, будто от этого зависела наша жизнь, и довольно быстро добрались до места назначения. И увидели, что Защитный Холм, где укрылись женщины, дети и старики, находится в полной осаде врага.
Совсем без защиты стойбище, конечно, оставлено не было, да и совершенно беззащитными женщины и дети этого племени не были. И почти все они собрались на том самом Защитном Холме, куда и ушли моя жена Риче с нашими детьми.
Нормальный проход на холм был только один, и там минотавры сформировали линию обороны, за которой стояли все специалисты по дальнему бою. Прямой же натиск врага сдерживала жиденькая линия передовых защитников.
И в самой середине этой линии, словно волнолом на пути атакующих, стоял Эдрик с буквально парой бойцов в тяжелых доспехах. Твари! Он же еще совсем мальчишка! Пусть и в прошлом мире уже был на голову выше меня! Несколько минотавров уже упали от ран и были оттащены в тыл для оказания помощи. Одна пара сменилась у меня на глазах — один отошел, а другой занял его место. Эдрик же стоял, даже не пытаясь отойти, все так же поднимая молот и отбиваясь щитом.
Свинолюды заметили наше приближение и усилили натиск, видимо надеясь, если не выиграть сражение, то нанести как можно больший урон защитникам. И сразу несколько особо крупных свинолюдов напали на того, кто держал центр обороны — на Эдрика.
Я долю секунды смотрел, как волна «гвардии» свинолюдов почти захлестывает моего старшего сына, глотнул припасенную на самый крайний случай фляжку восстановления магических сил и, вкладывая все, что было, и чего не было, обрушил Ледопад на первые ряды нападавших. Сил не стало совсем, я упал на колени, не имея возможности даже стоять. Почувствовал себя воздушным шариком, который проткнули мечом. Я успел увидеть, как атака захлебнулась, и под натиском вернувшихся со мной минотавров натиск свинолюдов был остановлен. Увидел, как Эдрика перестали пытаться убить, и позволил себе потерять сознание. Забодай меня олень, это был уже третий раз за неполные двое суток!
Глава третья. Все начинает и заканчивает логистика
Пялясь на уже знакомый верх палатки, где я приходил в себя уже в третий раз, я проснулся с мыслями о том, что в ближайшее время этому региону светит голод, серьезная война, а возможно, даже эпидемия, и с прогрессом здесь будет туго.
Есть множество заумных фраз, произносящие которые люди зачастую понятия не имеют, о чем идет речь. И я не имею в виду тривиальное «легко потерять, сложно найти», а более глубокие цитаты известных личностей, которые цитируют к месту и без, часто забывая, что эти фразы были сказаны в определенном контексте, включавшем конкретное место и время.
Например, крайне известное наполеоновское высказывание: «Для войны нужны только три вещи — деньги, деньги, деньги». В некоторой степени это действительно правда — без финансов воевать будет трудно. Во-первых, «Нет серебра — не будет и ландскнехтов» — армию необходимо содержать. И это было верно еще до Наполеона и его призывной армии.
Но дальше начинается «во-вторых», где проблемы места и времени встают во весь рост. Экономика наполеоновской Франции, да и, если уж на то пошло, постреволюционной Франции в целом, была экономикой войны. Экономика работала на войну и от войны получала отдачу. И поэтому «утром — деньги, вечером — обмундирование, припасы и подкрепления» там вполне себе работало.
Но что если этой самой экономики попросту нет? Нет ни заводского рыночного производства, ни мануфактур? А зачатки гильдейских госпредприятий почили в бозе вместе с кончиной Империи Арка? Нет, что-то, конечно, осталось, но это жалкие крохи, никакая массовая армия на таком базисе невозможна без серьезного расширения производственных мощностей. Аналогично обстоит дело и с расширением производства продовольствия. С последним у минотавров сильно помогали их друиды, но их возможности были ограниченны и сейчас близки к максимуму того, что можно было выжать из местностей, которые те были способны обрабатывать и охранять. А увеличение пахотных земель означало необходимость увеличения их охраны, то есть дополнительных средств на армию и полицию, а с этим — полный провал.
Как я понял из разговоров с местными жителями, Империя троллей Арка и так переживала не лучшие времена — кризис престолонаследия, коррупция и столетия отрицательного отбора военных и гражданских руководителей сделали бы свое дело в любом случае. И в том виде, в котором она существовала, рано или поздно она бы распалась, так или иначе.
Но на все эти внутренние проблемы еще и наложилось вторжение людей. Сначала, значительно севернее, они сокрушили Империю Тека — объединение городов-государств под единой властью, где Высокий город Тека был первым среди равных, а остальные ему подчинялись. Позже довольно небольшой отряд людей пришел на территорию Империи Арка. И армия Великой Империи Арка мало что смогла противопоставить этому вторжению.
Мне казалось странным, что местные доспехи очень толстые. Так вот, мне не просто казалось. Горы, в долинах которых в основном и жили местные минотавры и тролли, были довольно богаты полезными ископаемыми. Здесь было много меди, золота, серебра, а также платины, если я правильно понял описания. Но вот чего почти не было, так это железа. Либо его просто не нашли, либо не умели выплавлять. Бронзу местные делать умели и неплохо, но олово для ее производства было привозным товаром, завозившимся исключительно «с той стороны гор, куда заходит солнце». Да и самой бронзы делали немного — необходимости не было, да и выходило слишком дорого. Для обычных хозяйственных нужд хватало меди и золота.
Южнее и восточнее, на границе со степями, где было более развито скотоводство, делали кожаные доспехи и стеганые куртки из шерсти местных животных, напоминающих по описаниям козлов или яков. Наравне с теми двурогими животными, которых я видел раньше — они были основным тягловым скотом в этих краях. Вот только двуроги были чрезвычайно прожорливыми, их трудно было провести по горным тропам, и для верховой езды они мало подходили, главным образом потому, что всаднику было сложно заставить их делать то, что требовалось, в отличие от привезенных людьми лошадей.
В первом же бою, даже частично закованная в сталь конница с длинными копьями, прорезала строй троллей, захватила великого Анку и держала его в плену, пока не был заплачен гигантский выкуп. Гвардия троллей вооруженная намного хуже и слабее, без наличия длинных пик или копий, ничего не смогла сделать и была вырезана во мгновение ока. Как только выкуп был получен, Великий Анка был зарезан, как и его бывший соперник. После, чтоб спровоцировать беспорядки и спойкойно уйти снаграбленным, «безрогие бледные минотавры» просто и незатейливо вырезали всю столичную высшую аристократию. А потом вырезали и кого успели во всем столичном городе. Потеря большей части имперских сокровищ и практически всего верхнего звена местной администрации очень плохо отразилось на управляемости Великой Империи Анка. На что наложилось невозможность выбрать следующего Великого Анку. Заниматься таким должен был верховный жрец Великого и Ужасного Красного Духа Троллей Анка. Который, после смерти предыдущего, выбирался из высших жрецов и получал подтверждение полномочий от Великого Анки. Когда же Великий Анка умирал, верховный жрец делал последнюю проверку перед признанием кандидата следующим Великим Анкой. Ситуацию, когда останутся только младшие жрецы Великого и Ужасного Красного Духа и дальние родственники Великого Анки, и Великого Анку будет выбирать некому и не из кого, система местного престолонаследия не предусматривала.