— Это истина, выброшенная на риф и высохшая до твердости, — отвечал Фиделио. — Я ищу живой коралл. (Конечно, на Бете нет кораллов, там существует вид, ведущий себя подобным образом.) Ты говорила мне, Джоэль (неописуемое произношение), что ты не предвидела нашего ареста. Я начинаю сомневаться в том, что случившееся есть результат случайного отклонения (злодейства? путаницы? непонимания? Слово допускало возможность правоты Квика и его приспешников). Соприкосновение обеих культур имело колоссальную реакцию на Бете. На Земле она должна быть такой же. И все же поднятая им волна была свойственна твоему роду и тому состоянию, в котором находится современное человечество. А рябь еще не улеглась… я читал историю, Джоэль, но все труды наполнены указаниями на события и личности, которые ничего не значат для меня.
— Вижу, — отвечала она негромко. («Comprendo» — понимаю, испанская и английская идиомы не эквивалентны. Что касается Фиделио, в море он сказал бы: «мои зубы сомкнулись на этом», на берегу же заявил бы: «я ощущаю своими вибриссами».) — Ну что ж, — продолжила она, — не думаю, что смогу дать тебе исчерпывающий ответ, учитывая, что сама нахожусь в недоумении. Давай попытаемся, — она погладила свой подбородок, размышляя, — попробуем отыскать предназначенную для школ учебную информацию, в которой содержится много оригинального материала. Я попытаюсь вызвать ее.
Подобно каждому помещению в Колесе, каюта Джоэль была оснащена компьютерным терминалом, с дисплеем и принтером. Материал, который она имела в виду, успел сделаться классическим и оставался таковым в течение многих лет, начиная от тех времен, когда люди полагали, что в Колесе будут постоянно обитать семьи вместе с детьми. Нетрудно было предположить, что текст отыщется в банке данных. Джоэль включила клавиатуру и набрала запрос.
Она оказалась права.
Глава 8
(Если смотреть издали, тысячекилометровая машина подобна иголке, парящей в космосе на фоне невообразимо огромного Млечного Пути.)
РАССКАЗЧИК:
…беспилотные зонды сообщили о существовании загадочного объекта, обращающегося вокруг Солнца по той же орбите, что и Земля, но расположенного на 180° от нее, так чтобы всегда находиться за нашим светилом. Пролет показал, что объект действительно является странным. Естественный астероид просто не может иметь идеальную цилиндрическую форму, обладать подобной массой и вращаться столь быстро…
(Знаменитый в те времена астрофизик рассказывает, сидя за своим столом и время от времени иллюстрируя свои слова снимками.)
ИОНЕСКУ:
…едва ли возможно. Эта штуковина плотна, как коллапсар, она приближается к состоянию черной дыры. Атомы здесь спрессованы до такой степени, что теперь являются не истинными атомами, а почти непрерывным ядерным веществом, которое мы называем нейтрониумом. Лишь гравитационное поле звезды, большей чем Солнце, схлопнувшейся после угасания внутреннего огня, может привести их к подобному состоянию. Сам цилиндр не может создать его. Даже при такой величине масса его слишком невелика; ее недостаточно, чтобы внести заметные возмущения в орбиты планет. К тому же природное тело имело бы форму сферы.
И все же этот объект существует. Неизвестные силы, природы которых мы не понимаем, сформировали его, сообщили невероятную вращательную энергию и удерживают от разрушения. Я не сомневаюсь в том, что объект, сейчас находящийся перед нами, является продуктом техники столь совершенной, что в сравнении с ней наши достижения покажутся орудиями каменного века…
(Взволнованные речи, толпы, демонстрации, церковные службы, молитвенные собрания на Земле и на сателлитах. Выдержки из пресс-конференции, данной Мануэлем Фернандесом-Давилла, Доналдом Нейпиром и Сабуро Тонари; трое готовящихся к полету мужчин образуют некое подобие истинно интернационального экипажа, возможное посреди хаоса, овладевшего миром. Подъем шаттла, яркая вспышка на фоне суровых Кордильер, рандеву с «Дискаверором» и переход на борт корабля.
Сценки, снятые в состоянии невесомости во время полета, на который в то время уходили недели. Снимки из иллюминаторов. Цилиндр, медленно обретающий форму, наконец, во всем колоссальном объеме, окруженный светящимися спутниками. Привязанные тросами люди в космических скафандрах выходят наружу, чтобы сделать снимки и снять показания инструментов. Переговоры с Землей производятся через релейную станцию, выведенную на орбиту специально для этого. В сухих словах, как правило, слышен трепет.)
ФЕРНАНДЕС-ДАВИЛЛА:
— Это не спутники, — они не обращаются вокруг цилиндра, а сохраняют положение относительно Солнца и друг Друга. Господь знает, как это делается, но мы полагаем, что их удерживает какая-то сила, должно быть, та же самая, что удерживает цилиндр от распада. Мы насчитали десять подобных объектов. Все кажутся одинаковыми, если не считать того, что излучают волны различной длины. Они размещены вокруг оси вращения цилиндра, расположенной в точной нормали к эклиптике, но на различном удалении и ориентации: ближайший в тысяче километров, самый далекий примерно в миллионе. Мы следим за всей системой через большой телескоп, зрелище вполне внушительное. Впрочем, как и все астрономические объекты…
(Снимок, сделанный на заключительной стадии полета, когда цель уже близка.)
ТОНАРИ:
…светящиеся спутники представляют собой сферы, диаметром до десяти километров. Они кажутся нематериальными и скорее напоминают шары энергии, сгущения силового поля. Мы обнаружили, что положение их не абсолютно стационарно. Вся конфигурация изменяется крайне медленно, но непрерывно, в соответствии с еще непонятной схемой…
(Кадры, снятые Тонари при выходе за борт: вид на корабль, вид на заполняющий теперь весь экран цилиндр и на пару его лун, таковыми не являющимися, а позади всего — всеобъемлющие звезды.)
НЕЙПИР (тем временем на борту):
…удовлетворительная траектория подлета. Мы облетим цилиндр на расстоянии девяноста пяти сотен километров и отступим на круговую орбиту высотой в одну сотню тысяч… Господи! Что это?
ГОЛОС (мелодичный, сразу мужской и женский, выговаривающий испанские слова, как подобает образцовому жителю Лимы):
Прошу вашего внимания. Прошу вашего внимания. Слушайте послание создателей устройства, к которому вы прилетели. Мы приветствуем вас. Но вы должны изменить курс: нынешняя траектория опасна для вас. Приготовьтесь к ускорению и ожидайте инструкций. Пожалуйста, записывайте. Вам потребуется информация, которую вы сейчас примете. Приготовьтесь записывать. Через пять минут обращение будет повторено, после чего последуют необходимые данные. Мы рады приветствовать вас. Наконец вы сумели одолеть это расстояние. Благодарю вас.
(Интерьер корабля. Фернандес-Давилла включает кинокамеры для истории.)
НЕЙПИР:
Но как во имя Христа?..
ФЕРНАНДЕС-ДАВИЛЛА:
— Должно быть, возбуждены звуковые колебания в корпусе. Для них это не подвиг… Сабуро! Сабуро, скорей проталкивай свою задницу в люк!
(Повтора обращения не последовало; в фильме использовалась как раз обещанная копия, поскольку оригинал, пойманный на конце радиолуча длиной двести десять миллионов километров, пройдя еще столько же на пути к Земле, растерял по пути качество.)
ГОЛОС:
…поймите, что правду объяснить будет трудно. А теперь, успокоясь, вы должны отвести корабль примерно на пять сотен тысяч километров и лечь на круговую орбиту. Иначе вам скорее всего не доведется увидеть своего дома. Записывайте время и векторы…
(Различные снимки, сделанные вне корабля и внутри его в течение последующих дней: титанический артефакт, звезды, Млечный Путь, Магеллановы облака, сестра-галактика в созвездии Андромеды и люди, умудряющиеся каким-то образом продолжать повседневную жизнь за игрой или шуткой между серьезными беседами о новостях.)
ГОЛОС (выдержки):
…с вами разговаривает нечто вроде исполнительной системы компьютера, робот, если хотите. Ни одно живое существо не смогло бы — да и не должно было — обитать здесь, ожидая вашего прибытия…