«Спортсмены» между тем схватили Мари, собираясь ее куда-то тащить. Рядом взвизгнули тормоза подъехавшей машины. Я обхватил ногами ударившего меня и резко повернулся. Парень грохнулся на тротуар. Кажется, упал он менее удачно, чем я, потому что встать уже не смог. На его правой руке блестел массивный стальной кастет.
Двое выскочили из автомобиля и подбежали на помощь парню, схватившему Мари за руки. Одному из них по дороге пришла в голову мысль ударить меня в окровавленное лицо ногой. Это было уже слишком. Пока он заносил для удара свою правую ногу, я изо всех сил дернул его рукой за левую. После этого он застонал уже в горизонтальном положении, в то время как я очутился в вертикальном и бросился к автомобилю. Поздно! Двое втолкнули отчаянно отбивавшуюся Мари в машину.
— Подлец! Негодяй! — сдавленно крикнула она кому-то.
Слева к стоявшей у тротуара машине подкатила еще одна, и я с ужасом понял, что Мари сейчас увезут. Сознавая, что опоздал, в слепой ярости кинулся я к автомобилю похитителей, который, взревев мотором, рванулся вперед, но метров через пять остановился. Я схватился за заднюю дверцу, открыл ее и со страшной силой ударил сверху руку, державшую направленный на меня пистолет. Грохнул выстрел, пуля ушла вниз, не причинив никому вреда. В тот же миг кто-то открыл заднюю дверцу автомобиля с противоположной стороны и буквально выбросил на мостовую человека, державшего Мари слева. Поскольку державший ее справа, после того как у него выбили из рук пистолет, сразу же заинтересовался мною, Мари немедленно выскочила в левую дверцу. Вся моя ярость воплотилась в короткий удар правой, нанесенный похитителю, оставшемуся на заднем сиденье. Он тут же обмяк. Явный нокаут. Мой тренер был бы доволен. Пальцы, правда, я повредил. Во время схватки водитель автомашины навалился грудью на руль и не двигался. По-моему, он был без сознания.
— Виктор! — крикнули из второй машины. — Скорее к нам!
Я послушался почти автоматически. Может, потому, что Мари призывно махнула мне из автомобиля рукой. Машина резко взяла с места. Только тогда я рассмотрел рядом с собой, кроме Мари, испанца и еще двух наших охранников из Солони.
— Извините, — виновато заметил испанец, — не хотели вам мешать, вот и опоздали малость. Деликатность не всегда нужна.
Сидевший за рулем швед рассмеялся:
— Если бы ты не догадался парализовать лучевым пистолетом водителя той автомашины, они могли бы удрать!
— Да, нескладно получилось! — вздохнул испанец. — Мари уже втолкнули в машину, и я замешкался: боялся задеть ее лучом. Тот шофер минут через десять придет в сознание. Хорошо, хоть Виктор не дал себя убить!
— Искренне присоединяюсь к вашему мнению! — не выдержал я.
— Все рассчитали! — заметил швед. — Там была еще одна автомашина. Стояла в начале переулка. Из нее выскочили первые двое. На, возьми аптечку и обработай щеку!
Он протянул мне аптечку.
— Оянё к, оянё к, оянё к ангелок!65 — вдруг запел я.
— Он что, спятил? — ни к кому не обращаясь, спросил испанец.
— Да нет, эту арию скоро будут петь в «Королеве чардаша», но, прости Мари, меня вряд ли пропустят в театр в этом костюме.
Костюм мой действительно был залит кровью и измазан грязью.
— На сегодня театра достаточно, — подал голос третий охранник, датчанин.
— Один из нападавших, — сказала все еще дрожавшая Мари, — мой бывший поклонник, за которого я когда-то собиралась замуж.
— Жак? — уточнил я.
— Он самый!
Охранники почему-то не хотели иметь никаких дел с венгерской полицией (наверное, из-за засекреченного лучевого пистолета), поэтому постарались оставить в максимально короткое время максимально длинное расстояние между нами и местом происшествия. Когда я спросил их, почему они не взяли хотя бы одного пленника, чтобы уточнить, кто и зачем на нас напал, испанец (он был старшим) спокойно пояснил, что такой задачи перед ними не ставили. Их просили просто охранять Мари, добавил он, и они не подозревали, насколько это окажется сложным… К тому же, если бы взяли кого-нибудь, началась бы охота за нами…
— Само собой разумеется, — добавил швед, — никто из нас не думал, что в социалистической стране может быть организовано похищение.
— Короче говоря, прошляпили, — резюмировал я.
Последний день пребывания в Будапеште прошел в хлопотах. Я попрощался с Бори и ее мужем Андрашем, поблагодарил их за гостеприимство, поездил по магазинам, чтобы купить подарки моей матери, Жаклин и теще. И наконец, поехал в «Хилтон», где остановились Мари и охранники. Было решено, что лучше и надежнее будет, если я вернусь в Париж прямым рейсом вместе с ними.
65
Молоденькие девушки, молоденькие девушки, молоденькие девушки — вы ангелы! (венг.). Соответствует русскому «Красотки, красотки, красотки кабаре!».