- И я пришёл, - ответил Виктор. Слова вырвались сами, видно, тоже служили сцеплению, позволявшему душе из человеческого мира общаться с кем-то - или чем-то? - из мира иного.
Разумеется, он пришёл, будто у него был выбор! Ну, вернее, если смотреть формально, то был вообще-то, однако такой, что даже висельник вместо плахи не захочет. Чёрт, если бы он только знал, к чему приведёт его эта неуёмная жажда всеми способами заглушить боль!..
Дозаглушался. Теперь вот тусуйся с этими гадами, дьявол их побери... - подумал Виктор, следя, как головы "грифов" разделывают поднимавшихся снизу "светлячков". Вблизи это выглядело гораздо омерзительнее, чем из "змеи" проникновения, - могло и замутить, будь у него тело. Но тело осталось лежать на полу в каминном зале Брызгалина.
- Готов ли ты передать нам позывные маяков?
- Будто вы не можете забрать их без разрешения, - усмехнулся бывший человек. - К чему эти идиотские вопросы и церемонии?
- У тебя ещё осталась капля времени, и пока ты - существо иного мира, должен сам делать выбор - таков главный закон миропорядка, ни у кого - даже у нас! - нет власти нарушить его.
- А у Бога? - неожиданно для себя вдруг осведомился Виктор. - У Бога такая власть есть? Или он тоже не может нарушить этот главный закон миропорядка?
- Делай выбор! - вместо ответа взревел чёрный монстр. - Или мы вернём тебя в ту колею, куда ты провалился три дня назад, теперь уже без всякой обработки!
Ярость расщепила единый хор на тысячу жутких голосов, но Виктору не было страшно: самый жуткий страх он пережил ещё на Земле.
- И что? Я снова смогу жить как жил? - он знал, конечно, каким будет ответ, и всё равно спросил - так, на всякий случай, в последней безумной надежде.
- Жить?! - расхохоталась многоклювая тьма, ни на секунду при этом не прекращая своего светового пиршества. - Ты умирал - разве не помнишь? Тот выбор ты уже сделал, поэтому единственная оставшаяся у тебя точка переключения - здесь и сейчас! Мы дали её тебе, мы и никто другой. Плати, или отправишься в круг, тебе ясно?
- Ясно.
Куда уж яснее... Тьму не обманешь - зачем спрашивал? Время тянул, дурак. Последнее мгновение выбора.
- Я готов, - сказал Виктор. - Забирайте.
Багровая капля стала вытягиваться, постепенно меняя форму, пока не превратилась в нечто, напоминавшее птичье перо с багровым стержнем. Опахало "пера", чёрное, как самая глубокая беззвёздная и безлунная ночь, колыхалось, направляя движение, пока стержень не завис прямо над стаей "грифов".
От "птиц" взметнулся протуберанец тьмы и слился с опахалом пера, притягивая его к огромному, слившемуся воедино телу. Стержень вошёл между чёрных "щетинок", врос в "кожу" монстра, и "перо" бешено забилось, отдавая багровый сок.
"Я ведь был "лампочкой"... - независимо ни от чего текли неторопливые мысли. - "Лампочкой"! Я многим жертвовал, чтобы сделаться ею. Всегда хотел только лучшего - для себя, для сына!.. для всех людей!.. Я столько работал над этим, годы, десятилетия потратил, целую жизнь посвятил... А в итоге - всего лишь за несколько жалких дней! - стал предателем человечества..."
Это всё чёртовы таблетки!.. - Виктор Индукин был тогда настолько пьян, что даже не мог вспомнить, сколько штук и когда он принял. И, главное, зачем? Хотел заснуть навеки или только спать без сновидений? Кошмары каждую ночь, а может день - с тех пор, как жена ушла, он редко следил за временем, - становились уже просто невыносимыми. Конечно, он хотел от них избавиться, что и говорить... но и желание прекратить вообще сразу всё и навсегда, подспудно тоже присутствовало...
Многие "лампочки", разумеется, задумывались, куда после смерти попадают самоубийцы - ведь это порой так соблазнительно: не ждать, когда придёт твой срок, а подготовившись к сохранению сознания, самому выбрать момент ухода. Да, церковь считает самоубийство тягчайшим грехом, в котором уже невозможно раскаяться, а значит, и быть прощённым, стало быть, душа такого человека отправляется прямиком в ад. Однако "лампочки", хоть и верили в Бога, считали, что церкви известно не всё. Никто не сомневался, что когда-то души умерших людей отправлялись прямиком к Богу, но с какого-то момента - никто не знает с какого - этот изначально задуманный порядок был грубо нарушен наглой стаей иномирных дармоедов, которых, из-за некоторого сходства с лысыми орлами, "лампочки" назвали лысорями. Как этим тварям удалось вклиниться в процесс - вопрос отдельный, и на сей счёт имелись самые разные версии, но факт оставался фактом: лысори перехватывали души умерших и безжалостно потрошили их, высасывая всё наработанное людьми богатство внутреннего мира. Благодаря своим особым способностям "лампочки" видели это и учились тому, чтобы проскочить мимо лысорей, сохранив сознание. Что произойдёт потом, "лампочки" не знали, но верили, что сумеют разобраться на месте. Самое главное - они пройдут путь к Богу не "пустыми шкурками", а полностью сохранив свой световой багаж, что само по себе уже великая ценность, а дальше - смотря по ситуации.
Возможно, совершив суицид, тоже можно проскочить мимо лысорей, не отдав им сознание, но вот попадёшь ли ты к Богу - большой вопрос. Сколько "лампочки" над ним не медитировали, ответа, что происходит с самоубийцами после смерти, не увидели, а рисковать никто не хотел. Виктор тоже специально об этом не думал и такого решения не принимал. Однако таблетки проглотил.
И пусть даже он сделал это в алкогольном помрачении, какая-то двойственность, безусловно, присутствовала: вроде как случайный передоз, а в то же время... - чёрт! на хрена теперь анализировать? Всё равно, как пытаться понять, отчего у тебя рост маленький, а у соседа - метр девяносто: даже если узнаешь причины, высоким от этого не станешь...
Так и здесь, думал Виктор Индукин, "пером" сотрясаясь в "объятьях" лысорей, обратно ничего уже не вернёшь. Да он и не смог бы! Зная, какова участь самоубийцы, принять её - выше его сил, да и вообще сил человеческих. А Виктор знал.
Возможно, он был такой единственный - наглотавшаяся таблеток, в стельку пьяная полумёртвая "лампочка", сумевшая вступить в контакт с лысорями и выторговать себе облегчение.
Оказаться между тем и этим светом - то ещё удовольствие! Особенно в такой спорной ситуации: когда вроде как сам отравился, но в то же время сделал это не нарочно и почти в бессознательном состоянии. Но способности "лампочки", как выяснилось, не пропьёшь: если они у тебя активированы, то, как начинаешь умирать, включаются автоматом.
Виктор увидел своего сына. Через стеклянную стену закрытого бокса. Тот лежал на больничной койке - маленький, исхудавший так, что, казалось, кости вот-вот проткнут тонкую, бело-зелёную кожу. Череп его тоже как будто заострился, глаза были закрыты, вокруг залегли тёмные круги, в носу - прозрачная трубка.