В следующий раз я очнулся под утро - только светать начало.
"Я - Антон!" - заявил я, однако мне никто не ответил. Я сел и увидел женщину с ружьём: она тихо посапывала метрах в десяти правее, прислонившись спиной к дереву. Вспомнилось, что эта женщина и мужчина привезли меня сюда после огня, пока я был в беспамятстве.
На вид углубление действительно походило на вырытую в земле яму, хотя на самом деле это был восстановительный бассейн - вдруг всплыло в памяти правильное название! Вот только... - я сел, с изумлением рассматривая стенки бассейна, - он не работал! Вернее, работал, но не так, как ему положено, поскольку соединение с врачами отсутствовало, причём по их инициативе, ибо я видел значки, которые говорили: "в доступе к бассейну отказано". Это значило, что мне не предоставили никакого лечения. Однако оно всё равно происходило, ибо кто-то, вытащив ушедшие в гнёзда провода с датчиками, трубки с иглами и прочие медицинские штуки, подключил меня к бассейну вручную. Он как-то умудрился запустить восстановление в урезанном, автономном режиме, касавшемся лишь физических параметров. Диагностика же правильности реакций, проверка психологического профиля и верификация мыслительного процесса не проводились, ведь сканирование и лечение сознания могло происходить только при связи с врачами, а её не было! То есть происходило абсолютно автономное, грубое, чисто физиологическое восстановление тела, без соответствующей отладки повреждённых нейропутей...
Едва я понял это, как меня охватил сильный страх: мозг ведь тоже затронуло огнём, а значит, порождаемое им сознание могло принять уродливую, далёкую от первозданного идеала, форму! Раз я сейчас думаю, значит, мой, залатанный грубо и чисто физически, без оглядки на тонкие нематериальные структуры, мозг самостоятельно и непонятно как наладил производство сознания - а это могло привести к сумасшествию с непредсказуемыми последствиями.
О, нет, я вовсе не хотел стать невменяемым!
Поэтому принялся быстро отлеплять датчики, вырывать иглы из тела и вообще отсоединять от себя всё медицинское оборудование, желая немедленно прекратить этот ужасный, неправильный в корне, можно даже сказать, преступный процесс. Охватившая меня паника заставила выбраться из бассейна и ринуться прочь, не разбирая дороги, ударяясь о стволы деревьев, падая, вскакивая и пускаясь бегом, пока не отказали ноги. Я был ещё жутко слаб, поэтому далеко не убежал - упал на землю, едва дыша, и спустя пару минут отключился.
Сколько я так провалялся, не знаю, но пришёл в себя, лишь когда в спину мне стали тыкать чем-то твёрдым. Я повернул голову и увидел кудрявую шатенку с ружьём в руках - его ствол упирался мне под лопатку.
"Вставай!" - велела женщина.
Пришлось подчиниться.
"Туда", - она махнула головой, указывая направление, и подтолкнула меня ружьём.
"Я - Антон!" - заявил я.
"Угу, - кивнула она. - Имя своё знаешь, уже неплохо. А теперь иди".
Я поплёлся, куда она велела. Оказалось, мы пришли обратно к бассейну.
Она подвела меня к самому краю: "Полезай в яму!"
Я развернулся к ней лицом: "Нет!"
"Полезай, Антон, не то пристрелю! Ты ведь не хочешь умирать, верно?"
"Не хочу, - подтвердил я. - Но жить дурной, неполноценной жизнью - это ещё хуже!"
"С чего ты взял, что тебя ждёт такая жизнь?"
"У меня нет связи с врачами!"
"Врачами? - она прищурилась. - А как ты узнал?"
"Я видел, что в доступе к бассейну мне отказано".
"А знаешь почему?"
"Почему?"
"Да потому что они тебя бросили! Врачи эти твои. Ты обгорел и сразу стал им не нужен! Решили, лечить слишком накладно, пусть подыхает, и выкинули тебя на помойку, как отслужившую своё старую драную тряпку".
То, что женщина говорила, было мне неприятно, и хотя мысли всё время разбегались, я слышал в её словах определённую логику.
"А теперь подумай, - вкрадчиво продолжила она. - Чего ты больше хочешь: быть послушным идиотом, угождая тем, кто вышвырнул тебя умирать, или залезть в бассейн и восстановиться, чтобы потом самому во всём разобраться?"
Голова моя закружилась, и произносимые женщиной слова стали слышаться гулко, будто она говорила в ведро, в мозгу явно что-то происходило, и я никак не мог это контролировать.
"Кто ты?"
"Я - Клавдия, и я спасла тебя от смерти. Мы это сделали вместе с моим мужем Павлом".
"А ружьё?.. - с трудом проговорил я. - Ты хотела меня пристрелить..."
"Нет, Антон, всё наоборот: я хочу, чтобы ты вылечился. Иначе зачем мне заставлять тебя лезть в яму?"
"Кто-то взломал бассейн, чтобы он восстанавливал моё тело, несмотря на отказ в доступе".
"Это были мы".
Она подошла ко мне, взмахнула ружьём и сильно толкнула меня прикладом. Я опрокинулся в бассейн и оказался слишком слаб, чтобы вылезти назад. В голове помутилось, и я снова отключился.
"Вы кто?" - спросил я, когда снова очнулся. На этот раз я чувствовал себя гораздо лучше и, увидев, что все контакты и трубки убрались в землю, полез наружу.
Они подхватили меня с двух сторон, мгновенно вытащив из ямы. Смеркалось - значит, уже наступил вечер.
"Я - Павел".
"А я - его жена Клавдия".
"Нет... не то... - покачал я головой, мучительно ловя и связывая свои разбегавшиеся мысли. - Кто вы такие?"
"Ты же говорила ему про нас! Почему он не помнит?" - обеспокоился Павел.
"Ну, хоть соображает, о чём именно спрашивает!" - вздохнув, возразила Клавдия.
"Идти сам сможешь, Антон?"
"Вы мне не ответили!" - возмутился я.
"Мы те, кто тебя спас, когда ты выбежал из своей горящей квартиры, постарайся уже хотя бы это больше не забывать!"
В голове у меня поплыли образы, но очень нечётко и непоследовательно, одно налезало на другое, кругом огонь, пожарные машины, бегущие люди...
"Расскажите подробнее!" - потребовал я.
Они переглянулись, на лицах - усталость и разочарование.
"Успеется! - отрезала Клавдия. - Сперва доедем до дома, а потом будем разговаривать".
"Почему?"
"По кочану! - буркнул Павел. - Делай, что говорят, сил уже нет с тобой возиться".
"Но я так не согласен!"
"А нам плевать! - поддержала мужа Клавдия. - Давай, Антон, шевели плавниками! Достало уже сутками в этом чёртовом лесу торчать!"