Ох, не любил Джокер волевых целеустремленных женщин! С кем угодно чувствовал себя легко и свободно, кого угодно мог рассмешить, разговорить, обаять, расположить к себе, одурачить. Кого угодно, только не Железных леди отечественного розлива. Перед ними он с детства робел, чувствовал себя беспомощным и прозрачным. А главное — виноватым. Откуда бралось чувство вины, Джокер не понимал. Загадка какая-то!
Наконец они одолели подъем и вышли на поляну с шатром. Почти одновременно с ними на ту же поляну, но с другой стороны, поднялась еще одна тройка: парень-проводник и двое участников. Пройдя метров тридцать, Джокер узнал Василия и Мадонну. Он жадно вгляделся в их лица, но, как ни старался, заметить какую-нибудь перемену в них ему не удалось. Василий выглядел таким же непробиваемо спокойным, Мадонна — такой же взвинченной, как и до жеребьевки. То ли их конверты оказались пустыми, то ли они виртуозные притворщики, то ли им просто наплевать, в каком качестве участвовать в игре.
Остальные игроки уже сидели в шатре, ожидая недостающих. Пристально-напряженные взгляды игроков в покер, поставивших на кон последнее.
Похоже, дело у организаторов выгорело.
Ни один из игроков не допустил промашки, которая позволила бы догадаться о его статусе.
Господин в плащ-палатке вернулся к почетному месту во главе стола.
— Итак, — заговорил он, — моя миссия на этом выполнена. Позвольте попрощаться с вами и напоследок выдать каждому карту острова. — Он достал из папки стопочку листов стандартного машинописного формата и положил на стол. — Вот. Здесь ровно восемь экземпляров. Карта максимально подробная, на ней обозначены все источники пресной воды, тропинки, строения, бухты и места высадки участников. Последние помечены номерами, соответствующими тем, что стоят на выданных вам бейджиках. Теперь вся эта территория полностью в вашем распоряжении. За островом будет вестись постоянное наблюдение, так что сюрпризы со стороны маловероятны. В случае возникновения нештатных ситуаций вы получите инструкции по радио. Желаю удачи.
Одни
Молчание, наступившее после ухода Робота и его спутников, было таким гнетущим, что Соню накрыло волной благодарности к Виктору Степановичу, который — то ли в силу непробиваемой прагматичности, то ли по причине завидного самообладания — первым осмелился его нарушить.
— Раз уж мы все в сборе, — сказал он, покашляв для привлечения внимания, — предлагаю провести специальное заседание, посвященное выработке правил нашего… э-э-э… совместного общежития. Думаю, мой возраст и жизненный опыт позволяют мне претендовать на роль председателя…
— Меня же, помимо роли председателя, — перебила его Жанна, — очень занимает вопрос, каким образом мы будем проводить так называемые судебные заседания. Кто будет определять порядок выступлений? Собираемся ли мы вести протоколы? Предполагается ли, что будут устраиваться отдельные процессы по каждому обвинению, или будем судить, так сказать, оптом? Должен ли у обвиняемых быть адвокат, и если да, то кто его назначает? Будет голосование тайным или открытым? Но особенно меня интересует, каким образом мы собираемся приводить в исполнение смертный приговор? Словом, нам есть что обсудить. И если любезный Виктор Степанович согласен руководить этим собранием, лично я буду ему только признательна.
— Тогда продолжу, — довольным тоном произнес Виктор Степанович. — Организаторы игры высадили нас в разных бухтах острова. Видимо, они считали, что мы захотим поселиться там же. Но в правила этот пункт не включен, так что выбор остается за нами… Куда вы, молодой человек? — крикнул он вслед Иеремии, который вдруг встал и без единого слова вышел из шатра. — Вернитесь! Решения собрания будут обязательны для исполнения!
Иеремия даже не оглянулся.
— Интересно, как вы собираетесь заставить его исполнять ваши решения? — спросила Марго.
— В угол поставите? Лишите ужина? Казните? Казнить в этой игре положено только киллеров.
Джокер демонстративно зааплодировал.
— Но если каждый будет вести себя, как заблагорассудится, мы превратимся в… не знаю… в дикую свору! — возмутился Виктор Степанович.
— Мы так или иначе в нее превратимся, — меланхолично заметила Марго. — Так что по этому поводу можно не переживать.
— Наверное, вы правы. Превращения в свору нам, к сожалению, не избежать, — сказала Жанна. — Но, пока позволяют обстоятельства, хотелось бы избегать ссор по мелочам. Я понимаю, что справиться с эмоциями непросто, но попробуем придерживаться элементарных правил: не перебивать друг друга, не оскорблять, не срываться на крик. Думаю, это пойдет нам на пользу.