— Всё равно не орите, а то соседи сбегутся… особенно когда унюхают, что наливаете… Вы тут про что… конкретно… рассуждали?
Мироновна, как бы ненароком, зыркнула на красивого молодого азиата, сидевшего за столом. Она изо всех сил притворялась, что видит его впервые, хотя такого быть не могло. Мироновна всегда всё в доме узнавала первой: кто в какой квартире живёт и чем дышит.
— Про что рассуждали? Да про метро! Тебе, я вижу, тоже стало интересно, раз прискакала?
— Ну, и как оно? Ещё не провалилось? Говорят, его чёрные снова взрывать собираются…
Тут Мироновна, уже не украдкой, а совершенно откровенно, глянула на Шамиля. Тот был жгучий брюнет. По всем нынешним приметам — опасный тип. Фактор риска.
— Ладно, так и быть, открою тебе тайну… Ты ведь нам не чужая… Мы тут… теракт планируем…
— К-ккакой… теракт?…
— «Какой-какой»! Абнакнавенный! Вот как раз пришёл наш консультант, щас он тебе всё раскажет… Ты не представляешь, какие бабки крутятся вокруг проекта!
Миллиарды!..
Старуха вскочила — Ну, вы тут работайте… а я пойду… спокойной ночи…
Риммочка бросилась за ней в прихожую.
— Надежда Мироновна, вы ничего такого не подумайте. Мы шутим. К нам племянник приехал, вот и выпили.
— А я смотрю, от кого это каждый день косоглазый шастает? С чемоданчиком! Как-то случайно выглянула в окно, а он — шасть из подъезда… В пиджаке весь, в галстуке весь… А чемоданчик на вид тяжёленький… Я уж подумала — динамит. Уже хотела вопрос поднимать, но раз ты говоришь… Точно племянник?
— Точно, могу паспорт показать. Он из Орехово-Зуево.
— Да не надо, что мы, звери что ли? Антошка у меня добрый… хотя и справедливый…
Глава 4
«Национальность: „каждый пятый“»
Сын Мироновны Антошка работал участковым, но только не на их, а на другом участке. Специально попросился подальше от дома. Зарплата у мента издевательство одно, а жить ведь как-то надо. Про его хлебные места знали только считанные люди.
Двое коллег, собратьев по бизнесу, да начальник-хапуга. Плюс все соседи по дому…
Антон Кирпичников был единственным кормильцем своей матери. По документам. А на деле кормила-то его как раз она.
Мироновна целыми днями выстаивала у метро, продавая дешёвые сигареты. Рядом с ней, как правило, стояли ещё несколько старух. Три-четыре, не больше. Можно было подумать, что остальные старухи в районе торговать сигаретами гнушались. Да только это не так. Остальным не давал становиться в этот ряд Антошка.
— Римма, я тебе зла не желаю, — доверительно зашептала Мироновна. — Если решили комнату сдавать, сдавайте на здоровье, но жильца зарегистрируйте! Так всем спокойнее будет.
— Не волнуйтесь, Мироновна, мы же с вами не первый год знакомы. Это действительно наш племянник.
— Нет, если хочешь третью комнату сдавать — сдавай! Чего ей зря пустовать? А твой-то, небось, рад, что тёща переставилась?
— Ну что вы такое говорите?!
— А то и говорю, что все кругом только и ждут, когда площадь освободится. Народ — зверьё! Садисты! Войну на них надо! Сталина! А разврат кругом какой? В телевизоре ведь что? Одни жопы на экране! А завтра день пограничника! Даже концерта не дадут, сволочи!
— Мироновна, какие жопы? — прорезался Аркадий. — Тебе о душе надо думать!
— Смотри, подслушал, окаянный! Уйми своего борова, Римуль, а то орёт, будто его режут… без наркоза…
— Аркадия на работе сократили, — шепнула Римма.
— Ой, правда?! — расцвела Мироновна, — Ну, тогда всё ясно! Ладно, пойду… Завтра рано вставать. Причёску перед выходом надо будет сделать… Завтра ведь день пограничника! — повторила она с явным вожделением.
Ни один бывший советский праздник не был ею забыт, и по таким случаям она всегда делала укладку, густо пудрилась и румянилась. Помаду выбирала чем поярче, вырви-глаз.
Выпроводив соседку, Риммочка вернулась в кухню и накинулась на Аркадия.
— Ты зачем при этой дуре теракты вспоминал? Она ведь шуток не понимает.
— Больше не буду, — бормотнул Аркадий.
— Что это за женщина? — спросил Шамиль. — Нервная какая-то…
— Она такая и была, с самого рождения, а совдеп её… усугубил… Ей «Со святыми упокой» надо репетировать, а она всё никак не «упокоится»… Всё по чужим норам шастает, вынюхивает, дрянь…
Дав такое нехитрое разъяснение, Аркадий шарахнул ладонью по столу. Сразу же вслед за этим в прихожей раздался новый звонок.
Аркадий быстро поднял палец к потолку.
— О! Щас увидишь ейную крышу! Сыночек за ней тенью ходит! Паспортный контроль — это для отвода глаз, а на самом деле он охранник этой ведьмы! Тень нашего домашнего погранца! Парочка — супер! Муха не пролетит!