Выбрать главу

— Кто у вас здесь главный? — спросил молодой гвардеец, когда Руди и Ганза подошли достаточно близко к месту высадки.

— Говорить буду я, — ответил Фаренгейт.

Гвардеец смерил наемника взглядом.

— Вы имеете честь говорить, — затараторил он, — с офицером императорского флота, адмиралом 23-й Лаореальской эскадры, наследным принцем дома Фаргус, Его Светлостью Арондилом Либенийским.

После этого гвардеец отступил в сторону, освободив место другому эльфу, по всей видимости, тому самому Арондилу Либенийскому.

— Перло Марилья у вас?

— Да, ответил, — ответил Руди.

— Показывай! — приказал эльф.

— Сначала деньги!

— Вы что, держите меня за дурака? — вспылил Рон.

— Да покажи ты ему! — встрял Бобби.

— Что ж, ладно, — согласился Фаренгейт. — Вот, смотри.

Он достал из инвентаря кобальтовую жемчужину и предъявил ее эльфу. Глаза Арондила заблестели. Он протянул руку, намереваясь забрать артефакт.

— Не так быстро! Сначала наша награда.

— Хм, — усмехнулся эльф, — вы действительно думали, что я заплачу вам 1 миллион золотых империалов?

— Что? Какой миллион? — удивился Руди.

— Не обращай внимание, Фар! Давай, я сам поговорю с нашими эльфийскими друзьями.

— Бобби, какой миллион? Ты же говорил, что за квест дают 100 тысяч!

— Руди, постой! Ты все неправильно понял! — принялся оправдываться Ганза.

Сценка выглядела весьма комично, поэтому Арондил и сопровождавшие его эльфы засмеялись.

— Ах, ты крыса! — Фаренгейт вытащил из-за спины фламберг.

— Нет, Фар! Остановись! — крикнул Бобби, но было уже поздно. Руди вонзил меч ему в живот.

— Ты за это заплатишь, Фаренгейт! — прохрипел Ганза.

Наемник еще трижды ударил Боба, прежде чем тот испустил дух. Все это время эльфы упражнялись в остроумии и заливались смехом. Однако, когда схватка закончилась, Арондил усилием воли подавил в себе смешки и обратился к Руди.

— Значит теперь в вашей компании на одного человека меньше…

— Это не меняет условия договоренности, — сказал Фар.

— Какие-либо договоренности могут быть только между равными субъектами, — улыбнулся эльф.

— И что это должно значить?

— А то, милый мой, что сейчас ты отдаешь мне Перло Марилью, с нижайшей благодарностью и покорностью принимаешь от меня в награду, ну скажем, 1000 ЗИ, и убираешься прочь со всем своим пиратским выводком.

— Что-о-о-о? — взревел Руди. — Ах, ты лживая эльфийская морда!

— Хм, — фыркнул Арондил, — я так и знал. Убейте их всех.

Гвардейцы обнажили свои мечи и бросились на Фаренгейта. Краем глаза наемник заметил, как справа и слева от него схлопнулись доселе невидимые магические купола, и из них повалили десятки эльфийских бойцов. Исход битвы был предрешен.

Фаренгейта окружили пять высокоуровневых эльфов-гвардейцев. Он отбивался, как мог. Но потом один из вражеских магов применил на его персонажа заклинание паралича. Это был конец. Изображение потускнело, а позже и вовсе исчезло. На экране появилась надпись о смерти. Впереди Фаренгейта ждал долгий, полный трудностей и испытаний, вояж по загробному миру.

Когда все было кончено, Арондил подошел к изуродованному трупу наемника и забрал жемчужину.

«Неужели мой план сработал?! — подумал он, — Бенфорд мертв, все свидетели мертвы. А Марилья, Марилья в моих руках! Все оказалось так просто!»

ГЛАВА XX. ДАНИЭЛЬ

Вас убил игрок Руди Фаренгейт. Уровень 117. Игрок попал под действие эффекта «Обижать маленьких нехорошо!»

Ваши опыт, навыки и характеристики снижены на 5%.

На вас действует эффект «Малыш». Вы избегаете попадания в загробный мир. Вы можете возродиться в безопасном месте текущей локации или воспользоваться привязкой к месту воскрешения.

Текущая локация/Локация привязки


Даниэль нажал на кнопку «Текущая локация» и очутился на опушке леса, неподалеку от того места, где Фаренгейт вероломно лишил его персонажа жизни.

«Вот, блин! — крикнул Дени. — Чёртовы ублюдки!»

Его переполняли гнев и обида, а еще желание отомстить. Однако в сложившейся ситуации ни о какой мести не могло идти и речи. Нужно было собраться с мыслями и найти способ выбраться с этого треклятого острова, где все так и норовят его прикончить.

Дени осмотрелся. Вокруг все было тихо. Никто его не преследовал.