... вокруг было темно. Но не полная беспросветная темнота - скорее поздний вечер или ранние сумерки. К тому же, то там, то тут темноту разрезали длинные полосы света, что-то вспыхивало и гасло, проходили какие-то огни. Анна первым делом осмотрела и ощупала себя - и едва удержалась от удивленного вскрика. Короткая кожаная юбка с нашитыми на нее металлическими круглыми пряжками и маленькими кармашками, кожаный топ-корсет с одним рукавом, и кожаные подтяжки... На ногах - высокие полуботинки со шнуровкой и каблучком. Девушка подняла руки поближе к лицу и обнаружила широкие металлические браслеты на запястьях. Непривычная тяжесть на голове, заставила Анну ощупать волосы. Там обнаружились странные очки, типа водолазных: круглые, с широкими стеклами.
Странный запах Анна почувствовала не сразу, лишь спустя несколько минут вспомнив - так пахнет на железнодорожном вокзале. Эта ни с чем несравнимая смесь железа, водяного пара, гари, угля и путешествий неизвестно куда. Анна огляделась: действительно, справа рельсы, слева - поезд. Только он... деревянный? Девушка подошла поближе и провела пальцами по стенке вагона - и правда, дерево. 'Наверное, мне что-то подмешали в чай, и я сплю', - подумала она или только подумала о том, чтобы подумать, как вдруг, где-то рядом мужской голос произнес:
- Я по седьмому, надо проверить.
Анна инстинктивно прижалась спиной к вагону и зажмурилась. "Да, я сплю", - сказала себе она, но темнота за закрытыми веками стала красной, а это значит, что кто-то светил ей фонарем в лицо. Но и это не заставило открыть глаза.
- Так, и кто это у нас тут? - насмешливый голос раздался совсем близко.- Да это же красотка Ли'ли! Открывай свои прекрасные глазки!
Анна подчинилась. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы глаза привыкли к свету и смогли рассмотреть незнакомца. Кожаные штаны, такая же куртка перепоясана портупеей, из кобуры видна ручка пистолета. И почему-то только одна перчатка на правой руке, а на голове странный шлем - тоже кожаный, типа лётного, а поверх очки, вроде тех, что у Анны на голове. Тут взгляд девушки остановился на металлическом жетоне, висящем на груди у мужчины. Так это полисмен? Анна чуть расслабилась.
- Господин полицейский, я... - начала было девушка, но донесшийся откуда-то издалека голос не дал ей продолжить.
- Эндрю, нашел кого?
- Нет! - незнакомец усмехнулся, жестом показывая девушке, чтоб молчала.
- Я на десятый, - донеслось из темноты.
- Я догоню, - отозвался тот, кого назвали Эндрю, а после наклонился к девушке и выдохнул прямо почти ей в губы: - И что это мы здесь делаем, время-то позднее?
Впрочем, ответа не требовалось.
Раньше, читая любовные романы, где у девушек от одного мужского взгляда 'подгибались колени и перехватывало дыхание', Анна только усмехалась. Но вот сейчас, когда незнакомец стоял так близко, и нос щекотал запах... кожи, металла и ... мужчины, девушка и сама не знала, что чувствует. Нет, она не была девственницей, и считала секс приятным времяпрепровождением, но... в 'пучину страсти' ни разу не падала. Не совсем понимая, что делает, впрочем, во сне можно быть смелой, Анна потянулась и поцеловала мужчину, и тут же отпрянула, успев ощутить едва заметный привкус табака и...
- Что ты творишь? - Эндрю почему-то разозлился. - Кто тебе позволил? Ты будешь наказана! Повернись!
Но Анна почему-то не испугалась, хотя от его голоса по спине побежал холодок, скорее похожий на легкую щекотку... Видя, что девушка не подчиняется, мужчина сам развернул ее к себе спиной, заставив чуть наклониться и упереться руками в стену вагона, коленом раздвигая ее ноги.
- Посмотрим, нет ли у тебя чего запрещенного, - мужской шепот раздался прямо возле уха девушки, обдав шею теплым дыханием. Руки Эндрю ощупали плечи, пробежали по рукам и легли на грудь девушки, ловко проскользнув снизу под кожу топа. Странный контраст теплой руки и перчатки не доставлял неприятных ощущений, скорее... будоражил, волновал.
- Что вы...
Анна подавила рвущееся с губ возмущение, поскольку именно в этот момент мужчина довольно чувствительно ущипнул ее сосок.
- Здесь все только разрешенное, - довольно заявил полицейский.
Он опустил свою правую руку на её живот, придерживая, чуть лаская, а левой свободно проник под пояс юбки, не задерживаясь на лобке, уверенно двинул дальше, раздвинув плотные складочки, нашел указательным пальцем выступающий бугорок и нахально его потер.
- Надо же, - промурлыкал Эндрю девушке в ушко, чуть прикусив мочку губами, - и тут ничего запрещенного.
Анна же пребывала в растерянности. Мозг советовал отбросить лапающие руки, вырваться, побежать, избавиться от волнующего голоса, а тело... тело само прижималось к мужчине, подстраивалось под движения его пальцев и хотело просить: сильнее... ещё чуточку... ещё... только не останавливайся... И когда они все же остановились, девушка едва удержалась от разочарованного стона. Впрочем, передышка оказалась недолгой. Мужчина уверено отодвинул в сторону трусики Анны, коленом чуть шире развел ей ноги, заставил их чуть согнуться и одним мощным толчком заполнил лоно. И девушка уже сама сильнее выгнулась вперед, опираясь на его руку в перчатке как на стол, давая более удобный и глубокий доступ. Эндрю подождал немного, не шевелясь. Пальцы левой руки вернулись к клитору и принялись играть с ним. Девушка не выдержала и сама начала двигаться, впрочем, мужчина быстро перехватил первенство, задавая ритм и темп. Его пальцы и член, словно два голоса, звучавших в унисон, все ближе подводили Анну к самой высокой ноте этой песни. Девушка шумно дышала, уже не пытаясь сдерживаться, безмолвно прося сон не прекращаться. Толчок, другой, и вот ее бедра сжимаются тисками, зажимая мужскую руку, голова отпускается вниз, а спина выгибается вверх коромыслом радуги. Звуки, запахи, цвета - все исчезает на несколько мгновений, а после... возвращается жесткость руки под животом, ноги чуть подрагивают, руки, опирающиеся на вагон, расслабляются. Но мужчина не дает ей отстраниться - ему нужно еще несколько быстрых движений, и вот он, больно давя на живот, словно стараясь вжать спину девушки в себя, в несколько конвульсивных движений изливается в нее. Они оба стоят так еще несколько секунд, с трудом переводя дыхание, давая время рукам и телу успокоиться. Первым приходит в себя Эндрю. Он отстраняется, шуршит одеждой, приводя себя в порядок.