— Лезь назад, — сказал Рома, сидевший рядом с водителем. — Знакомься — Леха, Димон. Ну, Игорька ты знаешь.
На водительском кресле развалился здоровенный мужик с сине-зеленой «татуировкой». Физиономия у него была широкая, добродушная и сразу вызывала симпатию. А вот чувак, который пристроился у него за спиной, Андрею не понравился совершенно — маленький, худощавый, с цепким настороженным взглядом. И даже сочетание цветов у него на узоре резало глаз — грязно-желтый с синими полосами. Игорь, тоже сидевший сзади, подвинулся, давая Андрею место.
Они минут десять петляли по городским окраинам, пока не выбрались на шоссе, ведущее через поле. Вечернее солнце светило ярко, было тепло — короче, погода стояла летняя, что бы там ни обещали синоптики. Игорек вертел головой и довольно лыбился. Потом толкнул Андрея в бок и сказал:
— Слушай, спасибо! Я реально не ожидал. Не думал, что ты… ну, это…
— Я тоже, — вздохнул Андрей.
Ему опять вспомнился «Пикник на обочине». Игорь со своими восторгами походил на молодого энтузиаста, который приперся в кабак, где собираются сталкеры, и уговорил-таки взять его на работу. Глазенки горят, от радости распирает, а Зона представляется бесплатным аттракционом…
Кстати, братья, когда книжку писали, наверняка ведь Эксклав имели в виду. Прямым текстом они, естественно, сказать не могли. Понятно, режим секретности, да и вообще — какая может быть чертовщина на родной советской земле? Вот и появился заграничный городок Хармонт, кишащий асоциальными элементами. Впрочем, это не помогло — печатать все равно запрещали, пока перестройка не началась…
Машина свернула на проселочную дорогу. Похоже, они направлялись к приземистым бетонным постройкам, торчащим посреди пустыря. Присмотревшись, Андрей решил, что это недостроенные заводские цеха — стены возвели, а потом махнули рукой и бросили. Денег не хватило, наверно.
Оконные проемы слепо чернели, под стенами уютно разрастался бурьян, а вокруг была россыпь строительных артефактов — куски арматуры, сгнившие доски, носилки с дырявым дном, деревянные катушки в человеческий рост и даже бульдозер, в последнем припадке ярости вонзивший нож в засохшую глину. Черный пластиковый пакет — изодранный и грязный до невозможности — зацепился за торчащую проволоку и уныло обвис, как флаг пиратского брига, попавшего в мертвый штиль.
Леха объехал ближайший корпус и заглушил мотор. Теперь машину нельзя было увидеть с дороги. Все вылезли и осмотрелись по сторонам.
— Ну, что — пошли, глянем?
— Да, пошли.
Рома и неприятный Димон побрели к огромному проему в стене — там, наверно, планировались ворота для тяжелых грузовиков. Леха флегматично закурил сигарету.
— А дальше что? — спросил у Андрея Игорь.
— Увидишь, — многозначительно ответил Андрей, хотя сам задавался тем же вопросом. Тишина слегка раздражала.
— Вроде, чисто, — доложил вернувшийся Рома.
Леха молча кивнул и достал из задней части машины длинную потертую сумку. Расстегнул молнию и спокойно извлек «калаш».
— Ох, блин, — сказал Игорек.
Ни хрена себе, подумал Андрей, а если бы нас менты тормознули?
С другой стороны — чего он, собственно, ожидал? Не из рогаток же по муренам стрелять? И все равно стало как-то не по себе.
— Не ссы, студент, — сказал Леха Игорю. — Всех порвем.
Юный сталкер нервно хихикнул. Только теперь до него, похоже, начало доходить, во что он, собственно, вляпался.
Рома тоже взял автомат, а Димон вооружился фиговиной, которую Андрей неуверенно опознал как охотничий дробовик (хотя мог, конечно, и ошибиться — ничего подобного он вблизи никогда не видел).
Димон и Леха двинулись в цех. Рома слегка приотстал, и Андрей спросил его:
— Может, снаружи лучше? А то стрельба в помещении как-то, знаешь… Хоть оно и большое…
— Эти твари закрытое пространство не любят. Нам еще один козырь.
— Ну, тебе, конечно, виднее… — Андрей припомнил, как мурена резвилась в пассажирском вагоне. И не похоже было, чтобы закрытое пространство ее смущало. Скорее, дополнительно раззадорило…
Цех был квадратный — от стены до стены, наверное, метров сто. Без станков и приборов он смотрелся странно и сиротливо. Имелись окна под потолком, но их не хватало для полноценного освещения — мрак скапливался в углах. Пол был усеян цементной пылью. Под ноги попалась пластиковая бутылка, потом засохший огрызок. В общем, люди сюда периодически забредали.
К этому обширному залу примыкало еще несколько помещений. Одно из них, куда заглянул Андрей, предназначалось, похоже, для совещаний. Во всяком случае, здесь очень уместно смотрелся бы длинный стол со множеством стульев. Но стола, естественно, не было, зато в центре чернело огромное пятно от костра.
Поняв, что больше ничего интересного не увидит, Андрей спросил у Ромы:
— Ну, что, будем начинать?
— Ага, только перекурим.
Все отошли к проему в стене. Андрей чувствовал, как нарастает мандраж, — сердце билось все чаще. Он несколько раз глубоко вздохнул, потом опять обратился к лысому:
— Слушай, я все-таки не пойму. Ладно, сейчас мурену я позову. По крайней мере, попробую. А если бы меня не было? Вы бы вот так сидели и ждали до посинения?
— Ну, не совсем. Шарик есть специальный — типа, приманка. Если мурена где-то поблизости, она на него идет. Шарик загорается ярче, предупреждает. Но в том-то и проблема — заранее не известно, где эти твари прячутся. Если далеко, то они приманку не чуют. Иногда, говорю же, неделями бродишь — и никакого толку.
— Да, весело у вас тут. Куда ни плюнь — сплошные сюрпризы… О, кстати! У тебя я, вроде, еще не спрашивал. Не знаешь, что в «восьмерке» находится? Ну, возле дома, где я живу?
— Мутное место, — лысый сплюнул на землю. — Спроси лучше у Михалыча, может он расскажет. Он дядя со связями, высоко летал в свое время.
— В смысле?
Рома постучал себя по плечу, изображая погоны.
— Ах, вот даже как, — протянул Андрей. — И где же именно он?..
— Все, парни, хватит трепаться, — сказал Димон, выбрасывая бычок. — Пора приступать, а то внутри уже темновато.
Игорек, как показалось Андрею, клацнул зубами.
Они опять вошли в цех, и Рома кивнул на ближайший угол.
— Здесь можно. Не стойте толпой, расходимся — пусть круг побольше будет.
— Мне тоже в круг? — спросил Андрей.
— Нет, ты отдельно стой. Твоя задача — позвать. Ну, что, готовы?
— Готовы, — буркнул Димон. Леха перехватил «калаш» поудобнее.
— Давай, Андрюха.
Зажмурившись, Андрей постарался унять волнение и аккуратно, чтобы не случилось скачка по времени, переключился на тусклый мир.
Снова открыл глаза и огляделся по сторонам. Получилось нормально, без дешевых эффектов — даже узор на руке почти не мерцал и сохранил зеленоватый оттенок.
Пустой цех напомнил ему сейчас гигантский аквариум — и это повлияло на дальнейшее восприятие. Люди, чьи движения стали плавными и тягучими, были теперь похожи на водолазов. И даже дробовик в руках у Димона можно было издали принять за ружье, которое используют для подводной охоты. А кровь из раны на предплечье у Ромы вместо того, чтобы пролиться на землю, расплывалась облачком и поднималась вверх, к потолку…
Кровь?
Андрей, приглядевшись, сообразил, что никакая это не рана. Скорее, можно было подумать, что с узора смывает краску. Красно-желтое облачко разбухало, и его словно бы сносило течением. То же самое происходило с «паутиной» у остальных, стоящих в кругу. И к центру этого круга стягивались четыре размытых шлейфа. Соприкоснувшись друг с другом, они закручивались в спираль — как будто попали в невидимую воронку.
Андрей сморгнул и вытер соленый пот, стекавший по переносице. Перевел дыхание и снова глянул туда, где пересекались потоки «краски».
Примерно метрах в трех над землей колыхалась объемная разноцветная клякса. Ее отростки шевелились, как щупальца громадной медузы. Зрелище было неаппетитное, и Андрей непроизвольно скривился. Ему захотелось проткнуть «медузу» чем-нибудь острым — сразу представилось, как она лопнет с противным звуком. И, словно уловив эту мысль, клякса беспокойно задергалась.