Страж появился из своего кабинета примерно через четверть часа, так что молодой маг не успел заскучать в ожидании.
Они вышли из дома, окунаясь в городскую суету, и направились в сторону ремесленных кварталов, которые располагались неподалеку от портовых складов в северной части Фендора.
Соленый морской ветер трепал темные волосы Сетмы, и молодой маг возможно бы даже нашел это приятным, если бы не вонь лежалой на солнце рыбы, которую он приносил с собой. Ему казалось, что запахи этого города уже успели впитаться ему под кожу так, что от них вряд ли когда-нибудь удастся избавиться.
- Не морщись так, все-таки не девица нежная, - ворчливо обратился к нему Страж, заметив брезгливую гримасу не покидающую лицо Бодрака, и не меняя недовольного тона, добавил: - Вот в чем беда Коссхоэна – мы становимся слабее с каждым поколением, вырождаемся в мягкотелых слабаков, не способных меч в руках удержать.
- Мы пошли по более цивилизованному пути, отказавшись от бессмысленного насилия, - хмуро ответил Сетма, глядя себе под ноги.
- Да-да, и синяк на твоей роже – прямое тому доказательство, - с явной насмешкой поддел его Рид.
Бодрак промолчал, потому как возразить на это ему было нечего. Разумеется, он не мог не замечать, что нынешний Коссхоэн давно уже далек от того легендарного города, который когда-то основали изгнанные из Асгалота маги. Как много от той культуры им удалось сохранить и пронести сквозь века? Сколь многое было утеряно в итоге?
Но как бы то ни было, Сетма искренне любил Коссхоэн со всеми его недостатками, и мечтал однажды вернуться туда, но уже не тем неудачником, которым по сути он являлся сейчас. Да, впереди его ждал трудный и опасный путь, но он был готов пройти по нему, ведь его влекла надежда на лучшую долю, которой, он по своему разумению, был несомненно достоин.
Его размышление прервал мальчишка-оборванец, неожиданно появившийся из проулка и задевший его плечом.
- Осторожней! – недовольно обернулся ему вслед Сетма, и тут же увидел, как Страж, метнувшись к щуплому вихрастому парню, заломил грязную руку, которая разжалась, отпуская из цепких пальцев кошель. Его, Сетмы кошель!
Мальчишка болезненно вскрикнул и дернулся, пытаясь освободится из захвата рослого Рида, но разумеется, безуспешно.
Бодрак быстро нагнулся и поднял из мутной лужи, в которой плавали прелые соломинки, кожаный мешочек. При мысли о том, что он только что едва не лишился всех своих сбережений, его пронзил запоздалый страх, который тут же сменился холодной яростью. Первым порывом молодого мага было отвесить воришке тяжелую оплеуху такую, чтобы след от эрда на щеке остался, но он побоялся привлекать к себе лишнее внимание. На них и так уже поглядывали со сдержанным любопытством, но никто так и не остановился – видимо, местные жители давно привыкли к подобным ситуациям и не желали тратить на это свое время.
- Пусти, дяденька! – жалобно всхлипнув, тоненьким голоском проскулил оборванец, темные глаза которого были влажными от готовых пролиться слез, - Пусти, я больше не буду!
- Ну-ну, - ухмыльнулся без всякой злости Рид, чуть ослабляя хватку, - вот сейчас сдам тебя стражникам – будешь знать как у честных людей кошельки срезать.
- Я честно больше не буду, Всевышним клянусь! – запричитал мальчишка, явно смекнув, что прямо сейчас уши ему драть вроде бы не собираются.
- Тьфу на тебя, – поморщившись, заявил Страж, отпуская воришку, который, получив свободу, стремглав бросился прочь, лишь раз обернувшись через плечо.
Сетма, Сунув кошель за пазуху, обратил недовольный взгляд на своего спутника и с холодными нотками в голосе, спросил:
- Почему ты дал ему уйти?
Рид поморщился, и ответил вопросом на вопрос:
- А что мне с ним по-твоему, стоило сделать? Избить ребенка, или к стражникам отвести? Так мне и самому с этими ребятами лучше на одной дорожке не встречаться. А ты, приятель, смотрел бы за своим добром – тут тебе не Коссхоэн, тут в оба глядеть нужно.