Дайтон ощущал подобие восторга, на минуту забыв про все недавние страхи. Давно, слишком давно он не был в настоящем бою, - и успел забыть, что это такое, - внезапный сокрушительный удар, разгром, победа! Захлестнувший раж заставил генерала вскочить из укрытия, и в стремительном броске добраться до позиции того из автоматчиков, которого не достал Петер. Когда диверсант высунулся из укрытия, их с генералом разделяло не больше трех шагов, и к удивлению Дайтона, противник даже и не попытался в него стрелять. Парень отбросил оружие на ремень, со звонким лязгом выхватил длинный широкий кинжал, перехватил обратным хватом и без малейших признаков страха пошел вперед. Дайтон выстрелил, но промазал - верткий противник мгновенно ушел с линии прицеливания, ужом скользнул по земле, кувырком перекатился, и будто чудом вновь оказался на ногах, уже в шести ярдах от генерала. Дайтон, чувствуя, что дело может обернуться плохо, выстрелил еще два раза, опустошая пачку, но оба раза - вновь в молоко, а после второго выстрела противник резко разогнулся, будто сорвавшаяся со взвода пружина, и мощным ударом ноги выбил винтовку у него из рук. Кинжал рассек воздух перед лицом генерала, и кончиком вспорол ткань кителя, которая тут же стала напитываться кровью из неглубокого пореза. Обожженный внезапной болью Дайтон попятился, одна нога провалилась, и, потеряв равновесие, генерал скатился по склону вниз. Ударился затылком, сильно, несмотря на стальную каску... А его невысокий шустрый враг одним прыжком приблизился, занося кинжал для удара. Дайтон был так ошеломлен внезапным падением, что только и мог, что наблюдать снизу, как противник ныряет вперед, как острие кинжала опускается все ниже и ниже, готовое вонзится в его грудь.
Мыслей не было.
Разве что, в эти мгновения Дайтон остро почувствовал себя стариком, и успел, не вполне осознанно, пожалеть, что очертя голову бросился в игры молодых...
Поэтому он не сразу понял, отчего бросок диверсанта оборвался, отчего голубые, широко открытые глаза, до этого с ненавистью сверкавшие из прорези в матерчатой маске, затуманились, а рука с кинжалом стала опускаться набок...
Только когда из его груди показались острия двух широких вороненых штыков с глубокими долами, пронзивших тело бедолаги в двух местах крест-накрест, а форменка на груди стала густо пропитываться красным, он поднял глаза, и разглядел двух горных стрелков. Они ударили, видимо, разом, и как раз в тот момент, когда диверсант замахнулся. Дайтон моргнул, и приподнялся, - а стрелки слаженно выдернули штыки из трупа, и он, ни чем более не удерживаемый, упал лицом вперед туда, где только что лежал генерал.
- Сир! Сир генерал! - озадаченно, хором воскликнули оба солдата, и бросились помогать ему подняться, но он отстранил их и вскочил на ноги самостоятельно.
- Где ваш командир, солдаты? - Дайтон оглянулся назад, и увидел, как Лью Пункартэ махнул ему рукой с высоты, - все в порядке, мол.
- Старший лейтенант Домба, взвод "D" первой роты, сир! - отчеканил молодой офицер с дымящимся "бобби" в руках, появившийся на зов, будто из-под земли.
- Лейтенант, прикройте отход офицеров моего штаба, и быстрее, займите господствующую высоту... Противник укрепился где-то на подступах к тропе на той стороне. Численность, - не больше, чем было тут. Остерегайтесь вот этих гранатометов, - Дайтон пнул ногой закопченную трубу, лежащую возле изрубленного осколками тела гранатометчика, - они могут накрыть ваш взвод одним залпом. Выставите снайперов в первую линию, и держитесь рассредоточено... Выполняйте... - генерал хотел было отдать еще кое-какие приказания, но тут до его слуха донеслась искаженная глушителем очередь из пистолета-пулемета, затем выстрел из пистолета, потом звук, который сложно с чем-то перепутать, - громкий визг девушки, позади, за высотой...
- За мной! - зверем рявкнул Дайтон, и заряжая свой карабин на ходу, устремился на высоту, где уже стреляли куда-то Петер и Лью. Лейтенанту и его солдатам, несмотря на многочисленные накопившиеся вопросы, ничего не оставалось, как следовать за ним, - к слову сказать, перед этим весьма грамотно рассредоточившись.
На высоте он с ходу разобрался, что происходит, - над головой свистнули пули, снова по ушам резанул женский крик, - он не мог пока понять, кто кричит, Лисса или Вероника, а внизу, с обратной стороны от скалы, он разглядел стремительно карабкающиеся по неровному подъему фигурки девушек и Нойза. С темной бесформенной массы валунов короткими плевками огрызались пистолеты-пулеметы, в ответ Петер и Лью всаживали последние пули из винтовок, стараясь хоть немного прикрыть отход своих.
"Говорил же, - не надо сильного отрыва!" - устало подумал Дайтон, вскидывая свой карабин, и шаря мушкой по расщелинами между глыб, где укрывались враги. Нойз внизу, меж тем, остановился, вскинул "трещотку", и дал очередь назад, - слишком длинную, ствол подбросило, и пули ушли большей частью в небо. А ответный огонь заставил подполковника пригнуться к земле, и затем швырнул на спину, - крупнокалиберная пуля, выбив брызги крови, ударила ему в плечо.
- Пулемет - вперед! - рявкнул Дайтон, сам не переставая нажимать на спуск, - заградительный, - на те валуны! Мортира есть? Еще нет?! Растяпы, ерш вашу!!! Прикройте подполковника Нойза!
Стрелки, тяжело дыша, кинули свой "легкий" MG с магазинным питанием на плоский камень, пулеметчик рывком дернул затвор, и сходу высадил длинную очередь трассерами по валунам, целясь так, чтоб хотя бы часть пуль легла в щели между ними. Дайтон же, не глядя в сторону врага, закинул оружие на плечо и, соскальзывая, метнулся вниз, к беспомощно лежащему на камнях Нойзу. Толкнул в сторону Веронику, которая, и не думая бежать, стояла над телом Эльмара и бесстрашно, но бестолково стреляла из карабина куда-то в небо, подхватил логиста подмышку и забросил его безвольную руку к себе на шею. Лисса подскочила с другого бока, обхватив раненного, и по мере сил помогая генералу... Рядом зашипела дымовая граната, брошенная кем-то из стрелков, и, непроизвольно глотая ядовито-зеленый дым, Дайтон и журналистка потащили тяжелого Эльмара наверх, в укрытие, где стрекотал пулемет, посылая к скалам напротив магазин за магазином.
- Гранатомет! Смотрите за гранатометами! - выдохнул Дайтон на вершине, передавая санитарам тело теряющего сознание Нойза, - Бинты, морфин!
Генерал осмотрелся, - Лисса склонилась над Эльмаром, маникюрным ножом режет рукав ветровки, принимает у санитара биты и впитывающий пакет. Лью, не отрываясь от прицела, раз за разом стрелял по невидимому врагу, быстро меняя пачки и злобно ругаясь по-вестфольдски. Петер на что-то указывал стрелку-истребителю, который тщательно вглядывался в бронзированную трубку оптического прицела своей винтовки, водя ею из стороны в сторону в поисках мишени, рядом неумело пыталась дослать пачку в магазин карабина Вероника. "Единый сохрани, кажется, я всех вывел!" - ощущая накатывающую слабость, подумал Дайтон. Эльмар ранен, но выживет, - от ранения предплечий умирают редко. Дайтон сознавал, что им сказочно повезло, и пытался сообразить, что делать дальше...
- Сир, на одиннадцать часов вспышка и дымы, - дошел вдруг до его сознания обеспокоенный голос лейтенанта, который оторвался от бинокля.
Больше ничего Дайтон в этот день не услышал, - его тело само рванулось вперед, сбивая с ног Веронику, опрокидывая на лежащего Эльмара Лиссу, накрывая их в надежде защитить... А из горла вырвался непроизвольный вопль, в котором неопытный слушатель не без труда бы разобрал привычное военному: "ЛОЖИСЬ!!!"
А потом все утонуло в свисте, вспышке, и гулком, закладывающем уши разрыве...
- ...ну и вот, короче. Он значит, такой, мне и говорит, - типа, ты чего волнуешься-то? Это же по пьяни было, бывает, никто особо не горюет, один ты, короче. А я, - я вообще так уже крепко парюсь, и нафиг, чем-то задним чувствую, что по делу...