– Минус пятнадцать, – снова проговорил, теперь оператор боевого модуля, разворачивая его по другую сторону от танка. Откуда по его машине звучали выстрелы. И пришлось дать ещё несколько очередей из пулемёта, в том числе и одну прицельную. Несколько человек, собравшись за танком и прикрываясь им стали обстреливать БТР. Стремясь поразить смотровые приборы на нём. Но хватило только одной очереди, что и они поспешили ретироваться. Те, кто был в состоянии это сделать.
– Минус тридцать, – констатировал расход боеприпасов оператор, добавив, – Гарантированно осталось сто двадцать.
Одновременно рассматривая сложившуюся обстановку. Поток машин продолжал идти в обе стороны, те, кто слышали выстрелы и видели, как происходил огневой контакт, были уже довольно далеко. А сменившие их теперь водители, только с удивлением рассматривали лужайку перед Белым домом. Ну, перед зданием Верховного совета РСФСР, как его тогда называли. Толпа рассеялась и сбежала под Новоарбатский мост. На котором длинной колонной, почти вплотную друг к другу выстроились БТР-ы. Не меньше чем для батальона. А возле правого крыла здания оставался только одинокий танк и распростёртые возле него тела. Хотя нет, один из танкистов, тот, что упал слева от танка сел и потряс головой. А мимо него, задрав попу, на карачках уползал, к Новоарбатскому мосту кандидат в пухлые диктаторы, что стоял было рядом с Ельциным. Тело, которого, лежало ничком, обхватив руками правый башенный люк танка.
В общем, половину дела он сделал, хоть так, но нейтрализовав ключевую фигуру заговорщиков. Там то он собирался, взяв Ельцина в заложники, вести торги, требуя взамен его, причём требуя от ГКЧП, Руцкого, Хасбулатова и Собчака. Чем объединить, хотя бы против себя обе стороны конфликта, ну и парализовав всю работу противостоящих ГКЧП мятежников. Ведь, как-то сложно, руководить собравшейся перед зданием Верховного Совета толпой, собранную было там провокаторами. И одновременно вытаскивать из плена ключевую фигуру мятежа. Тело, которого, сейчас валялось на танковой башне. Так что теперь необходимо было парализовать работу самого штаба мятежников. И пожар, в доме Советов, в этом деле, был необходимым подспорьем. Ведь как-то сложно руководить чем-то серьёзным находясь на улице. Не имея, прямо под рукой, средств связи и постоянно ища нужных людей. Когда, по заранее подготовленным помещениям, бродят пожарники, а само здание оцеплено. И туда никого не впускают. Но для этого необходимо было переместить БТР ближе к танку. И пришлось снова перебираться на место механика-водителя внутри машины. Подведя бронетранспортёр практически вплотную к танку. А потом снова перебираться на место оператора боевого модуля. Направив его теперь на фасад здания. И тут же слегка оказаться ошарашенным. От увиденного. Практически в каждом окне было видны человеческие лица, глаза которых рассматривали происходящее, на лужайке, перед домом. Хотя защитные, металлические рольставни на окнах, которые должны были воспрепятствовать проникновению в здание, даже такого БТР, как у него, уже сползли вниз. Полностью преградив проникновение в здание с улицы. И увидев, в окнах эти лица, прапорщик только и произнёс:
– Страна не пуганых идиотов.
После чего здрав ствол пушки вверх, он открыл огонь, Всаживая короткие очереди снарядов по крыши здания. Вообще это здание довольно большое. И имеет несколько соединённых в единый комплекс частей. И за его фасадом, как у айсберга под водой, находить довольно большая его часть. Но и сам фасад, украшенный башнеподобной надстройкой, сам по себе состоит из нескольких частей. У каждой из которых есть крыша. И вот их то, для улучшения вентиляции, ну и за одно, для того что бы пугануть народ, от окон, пятью очередями и продырявили.
– Минус сорок, – учёл расход снарядов прапорщик, опуская ствол орудия на уровень первого этажа. Ведь как-то надо было разбить стёкла фасада. Ибо полной уверенности, что иначе заряды реактивных огнемётов, смогут пробить толстые стёкла, и попасть вовнутрь здания, не было. И заметив, что количество лиц в окнах поубавилось, но до конца все так и не исчезли, провёл стволом орудия по первому этажу здания, ведя огонь. И наблюдая, в прибор наблюдения, как вниз летят буквально потоки разбиваемых стёкол. Превращаясь внизу в сверкающие на Солнце брызги стеклянных осколков. Но любоваться всем этим было некогда. Ещё предстояло парализовать работу оставшегося руководства мятежников. И проговорив: