У одного пастуха случился большой чирей между лопатками, и он совсем обессилел от болезни. Но когда он обратился с молитвой к блаженному Августину, тот явился ему, прикоснулся рукой к его чирью и полностью исцелил пастуха. В старости тот же человек потерял зрение. Он много раз отчаянно призывал к себе блаженного Августина. Августин явился ему в полдень, потер ему глаза своими руками и исцелил его.
Примерно в 812 году серьезно больные люди, числом более сорока, отправились из Германии во Францию, а оттуда в Рим, чтобы посетить могилы апостолов. Некоторые согбенные передвигались на низких скамеечках, другие шли на костылях, третьи были слепые, их вели за собой зрячие, у четвертых были парализованы руки или ноги.
Они перевалили через горы и подошли к местности, которая называлась Карбонария. Недалеко от городка Кана, лежавшего в трех милях от Павии, им явился блаженный Августин в епископском облачении. Он вышел из церкви, посвященной святым мощам Козьмы и Дамиана, приветствовал больных и спросил, куда они направляются. Они объяснили ему, куда идут, и он сказал им: «Идите в Павию, спросите там монастырь Святого Петра, который называют Под золотым небом. Там вам помогут». Они спросили его имя, и он ответил им: «Я блаженный Августин, который некогда был епископом в Гиппоне». И тут же исчез. А они пошли дальше в Павию. Придя в монастырь и узнав, что там покоятся мощи блаженного Августина, они воскликнули хором: «Блаженный Августин, исцели нас!» Услыхав этот крик, туда собрались местные жители и монахи и стали свидетелями чуда: с больных слетели все мышцы и потекла кровь, ее было столько, что вся дорога от монастырских ворот до могилы блаженного была залита кровью. Но как только они подошли к могиле, они исцелились, словно у них никогда и не было никаких недугов. Так росла слава блаженного Августина, и множество больных совершали паломничество к его могиле, все они исцелились и оставили свидетельства своего выздоровления. Со временем этих свидетельств накопилось столько, что они заполнили весь храм и сени так, что входить и выходить стало трудно. И монахам пришлось убрать их оттуда.
Есть три вещи, которых больше всего желают мирские люди — это богатство, удовольствия и слава. Но блаженный Августин был так совершенен, что отказался от богатства, отказался от славы и бежал от всех удовольствий. Он сам рассказывает в «Монологах», как он отказался от богатства. Разум спросил у него: «Ты не желаешь богатства?» Августин отвечает: «Нет, и я не желаю его не только теперь. Когда мне было тридцать лет, я уже почти четырнадцать лет не жаждал никаких земных благ. Мне нужно было лишь самое необходимое, чтобы поддерживать свою жизнь. Прочитав книгу Цицерона, я понял, что человек не должен стремиться к богатству».
Что Августин отказался от славы, можно узнать из той же книги, там Разум говорит ему: «А что ты скажешь относительно славы?» И Августин отвечает: «Не так давно я отказался от тщеславия, и до сих пор мне немного трудно вырвать из сердца последние ростки тщеславия».
От похоти и чувственности он бежал так же, как от радостей любви и лакомств. О первом Разум спрашивает его в той же книге: «А что ты скажешь о женщинах? Неужели тебе не понравилась бы женщина, которая была бы красива, скромна, добродетельна и богата, если бы ты знал к тому же, что тебе от нее не будет никакого зла?» Августин отвечает: «Какой бы красивой ты ни изобразил ее, какими добродетелями ни наградил бы ее, я тем более бежал бы от сожительства с такой женщиной». Тогда Разум говорит: «Я спрашиваю не о том, какие у тебя намерения, но о том, чего тебе действительно хочется». И Августин отвечает: «Ничего этого я не хочу и не желаю, но думаю об этом с ужасом и отвращением». Разум спрашивает его о других вещах: «Ну, а, например, вкусная пища?» Августин отвечает: «Не спрашивай меня о пище и питье, о бане и других телесных удовольствиях. Мне нужно лишь самое необходимое, чтобы поддерживать здоровье моего тела».
Мы замечаем, что Августин особенно ассоциируется с видениями и восторгом верующих. Светлое епископское облачение и епископская митра, которые являются постоянными атрибутами Августина в изобразительном искусстве, также присутствуют в видениях. Рассказ о том, как он, углубившись в Писание и в тайну Троицы, не заметил пришедшей к нему за советом женщины, был, вероятно, вдохновлен его портретами за письменным столом или склоненным над книгами, или с устремленным вдаль задумчивым взглядом. Интересно, что Иаков из Варацце использовал именно «Монологи» в качестве доказательства добродетели блаженного Августина. Иаков, несомненно, считал этот текст правдивым в том смысле, что Августин как действующее лицо был идентичен автору диалогов. Во времена раннего средневековья из богословских текстов совершенно исчезает юмор и ирония. На сцену выходит мрачное недоверие ко всем искусным речам и остается на ней до тех пор, пока в XII веке с сочинений Ансельма Кентерберийского и Бернарда Кпервоского не начался готический ренессанс Августина.