Когда солдаты повернули оружие против гитлеровцев, капитан Михэилэ пережил и продолжал переживать странное и противоречивое душевное состояние. С одной стороны, у него возникло такое чувство, будто война только теперь началась и он участвует в ней не как кадровый офицер (по мнению капитана Михэилэ, кадровый офицер — это человек, который всегда готов воевать, не задаваясь вопросом, хорошо или плохо он поступает), а как гражданин, сражающийся с твердым сознанием, что делает это во имя блага родины. В то же время он чувствовал, что, участвуя в этой войне, он реабилитирует себя в своих собственных глазах, освобождаясь от вины за участие в той, другой, войне.
С другой стороны, как и майор Каменица, капитан Михэилэ внимательно следил за тем, что происходит в стране. Но делал он это совсем по другим причинам.
Поскольку капитан никогда не занимался политикой, ему нелегко было понять настоящее значение событий и он часто спрашивал мнение майора Каменицы:
— Как, по-вашему, будут развиваться события, господин майор?
— Не иначе как путем поражения старых партий. Не видишь разве, народ хозяйничает на улицах, на заводах и фабриках, даже и в селах голытьба начала требовать земли.
— По правде говоря, господин майор, мне жаль, если в конце концов ничего не изменится. В конечном счете за всю эту катастрофу должны ответить и те, кто поддерживал Антонеску.
— Без сомнения! Все партии, поддерживавшие Антонеску, должны ответить. И думаю, они заплатят. Повторяю, в конце концов демократические силы одержат решающую победу. К черту! На что был способен буржуазный режим, мы уже убедились. Посмотрим, будет ли другой режим лучше.
— Хотите сказать, что в конечном счете и у нас может установиться режим сходный с тем, что установлен в России?
— Не исключено!
Капитан Михэилэ подумал некоторое время, потом задумчиво продолжал:
— Мне, к примеру…
А майор Каменица развил про себя его мысль: «Мне, к примеру, нечего терять» — это ты хотел сказать, не так ли? Идиот, и тебя коснулась большевистская зараза!»
С того дня майор Каменица по возможности избегал капитана Михэилэ, а если все-таки приходилось беседовать с ним, майор старался обезопасить себя.
Предпринимая попытку прощупать лейтенанта Бобочу, майор Каменица не тешил себя иллюзией, что эта попытка будет успешнее, чем в случае с капитаном Михэилэ. Лейтенант Бобоча слыл человеком замкнутым, неразговорчивым, высокомерным, придерживающимся позиции выжидания. Поэтому майор Каменица подходил к нему очень осторожно, вначале создавая у лейтенанта впечатление, что только сугубо служебные отношения приводят его в укрытие лейтенанта.
Только через некоторое время Каменица осторожно, с позиций человека, интересующегося происходящим, блуждающего в потемках, начал прощупывать лейтенанта. Бобоча слушал его с ангельским терпением, но уклонялся от дискуссии, в ходе которой ему пришлось бы уточнить свою собственную точку зрения.
Отчаявшись, майор однажды попытался изменить тактику:
— Послушай, Бобоча! Что я ценю в тебе, так это объективность. Тот факт, что события затрагивают и твои интересы, не мешает тебе реалистически оценивать ситуацию, принимать ее, даже если в глубине души ты не согласен с ней.
— Как вы пришли к такому выводу, господин майор?
— Очень просто! Ты никогда не возражаешь, когда, говоря о будущем, я высказываю некоторые мнения, которые должны бы тебя оттолкнуть.
— А почему?
— Потому что подобные мнения противоречат твоим интересам. Насколько мне известно, твой отец владеет солидным имением, которое завтра-послезавтра станет твоим. Так вот ведь не хочешь же ты меня убедить, что тебе доставляет удовольствие, что, пока ты находишься здесь, голытьба делит и распахивает имение твоего отца, твое имение.
Лейтенант Бобоча некоторое время смотрел в землю, потом, не глядя на майора, проговорил:
— Господин майор, уже несколько недель вы испытываете меня. С какой целью вы это делаете?
Майор Каменица не ожидал такого вопроса. Лейтенант Бобоча оказался более проницательным, чем он думал.
Майор ответил, стараясь придать голосу оттенок искренности.
— Я не скрываю, что хотел знать твое мнение о тех событиях, которые сейчас происходят в стране. Ты же своей сдержанностью можешь вывести из себя любого человека. Понимаешь? Я не могу понять, как ты можешь возмущаться, когда хорошо знаешь, что во всей этой сумятице ты только потеряешь. Я бы на твоем месте…