Десятый день сентября также стал траурной датой в истории группы. Погиб недавно ставший командиром 2-й эскадрильи и всего неделю проносивший Рыцарский крест Вальтер Целлот (85 побед). При наборе высоты, когда под крылом уже мелькали развалины Сталинграда, зенитный снаряд оторвал хвост «Мессершмитта». Пилот как-то сумел выбраться из кабины беспорядочно кувыркающегося самолета, но земля была слишком близко, и парашют не успел раскрыться.
Два самолета потеряла и 3-я эскадрилья. Фельдфебель Хагедорн (Fw. F.Hagedorn) и унтерофицер Готлински в 10:45 утра отправились прикрывать вошедшие в город танки. «Илы» не заставили себя долго ждать. После первой атаки истребители разошлись и вели бой поодиночке. Голтински увидел своего товарища уже опускающимся на парашюте, и даже наблюдал, как он шагал по земле. Это была русская территория…
К вечеру привезли раненого унтерофицера Вёрле (Uffz. Н. Worle). Он тоже был подбит над Сталинградом, но сумел перетянуть через линию фронта. Его самолет упал как раз внутри «теннисной ракетки» и, каким-то чудом проскочив по развалинам, уперся носом в железнодорожную насыпь.
Завершился этот тяжелый день перелетом на аэродром Питомник, в 20 км западнее Сталинграда. За последние дни группа основательно поредела, и после гибели командира 2-й эскадрильи оставшихся летчиков 1-й и 2-й объединили в одну, под командованием оберлейтенанта Мюллера. В группе осталось три «эксперта» – Тонне, Мюллер и Криниус, каждый сбил за первые три недели около сорока самолетов.
Это был пик сталинградской битвы. "Огромное напряжение в боях – вспоминает Криниус – не проходило без последствий. Температура часто подскакивала до 38-39°, сильное истощение, упадок сил. Вот так приходилось летать, времени на лечение и восстановление здоровья не было. Лихорадило, трясло, как при стрельбе из мотор- пушки. В бою от перегрузок часто тошнило, поэтому я всегда брал с собой форменную кепи, которую использовал как мешок, предварительно положив туда бумагу. Перед глазами стоит один из вылетов в те дни. Сопровождаем Ju 88 на Сталинград, их атакуют русские истребители. Схватка продолжалась долго, как проходила – не помню. Помню потом: с трудом удерживаю самолет, смотрю на землю и не могу сориентироваться, хоть с парашютом прыгай. Этот вылет мне запомнился. Другие летчики чувствовали себя не лучше".
«Юнкерсы» непрерывно шли на Сталинград, клубы дыма над городом были видны даже с Питомника. Наступила осень, а город держался. Стало холодно, особенно ночью в палатке. Зарывались в землю, как кроты, в норе спать было теплее. А впереди ждала зима, и в перспективе – «мороженое мясо» на грудь, а это вовсе не радовало 1* .
Бои продолжались с прежним накалом, оберлейтенант Мюллер за четыре дня сбил восемнадцать самолетов, и 19 сентября достиг заветного рубежа в сотню. В тот же день привезли тяжелораненого фельдфебеля Будке (fw. W.Budke), по самолету которого ударил ракетами Ил-2. Вильгельм Будке умер в лазарете.
На 20 сентября у Криниуса и Тонне было по 97 побед. На следующий день к вечеру две пары 3-й эскадрильи и штабное звено взлетели с Питомника и взяли курс на восток. Над линией фронта гауптман Шпис (Hptm. Spis) со своим звеном повернул назад. Тонне и Криниус продолжили полет, и вскоре обнаружили одиночный советский самолет. Уже темнело, и чтобы победу засчитали, нужно было поджечь вражеский самолет, иначе никто не заметит и на кадрах фотопулемета ничего не разберешь. Одновременно с «Мессершмиттами» к русскому (очевидно, это был разведчик) подошли истребители прикрытия. В темнеющем небе разгорелся бой. Криниус обстрелял один самолет, и он вспыхнул ярким пламенем. Одновременно Тонне атаковал другой, но безрезультатно – оказалось, он забыл перезарядить оружие. Криниус поджег еще один, и тот горящим скрылся в облаках. Рядом штопорила еще одна горящая машина. "Уж не командирский ли это самолет?"- подумал Криниус, но тут же услышал в наушниках голос Тонне. Оказалось, это сбил он.
Рано утром пара снова взлетела и почти повторила сюжет вчерашнего боя. Тонне первым атаковал русский самолет, рядом пронеслись трассы, снизу сзади невесть откуда возник другой русский истребитель. Он промахнулся и сам угодил под очереди Криниуса. Это была его сотая победа. В продолжившемся бою Тонне сбил свой девяносто девятый. Еще несколько раз летали в тот день, но противника не встретили.
Почти одновременно трое летчиков группы получили Дубовые листья. 23 сентября были награждены Мюллер и Криниус. С награждением Криниуса сложилась странная ситуация: еще не было получено сообщение о его награждении Рыцарским крестом – ходатайство об этом было подано, но где-то блуждало. А без креста не могли дать «листья». Когда в штаб пришло телеграфное подтверждение наградам, командир группы гауптман Шпис вызвал Криниуса по этому поводу, поздравил. Присутствовавший при этом Вольфганг Тонне тоже пожал руку со словами: "Для этого случая я припас тебе хорошую сигарету! Больше ничего нет". И печально развел руками.
Чуть позже позвонил генерал Фибих (gen. Fiebig), трубку передали Криниусу: "Мой дорогой, я поздравляю тебя с… – генерал замялся, вдруг вспомнив необычность ситуации, и наконец закончил:… И с Рыцарским крестом конечно!"
Вечером Криниус и его товарищ фельдфебель Райбель (fw. Reibel) сидели в своей холодной палатке и переделывали Железный крест II класса Райбеля в Рыцарский, который Криниус потом и носил. Вот такая романтика…
На следующий день «листья» получил Вольфганг Тонне. Спустя пару дней награжденные собрались в Берлин: там, в Доме прессы должно было состояться вручение. Пока добирались, Криниус пытался как-то привести в надлежащий вид свою парадную форму. Еще в начале месяца ему дали третью «птичку» в петлицы, то есть присвоили звание фельдфебеля, но в эти дни было не до формы. Так он и вышел на перрон берлинского вокзала, в фельдфебельской куртке, ефрейторской шинели, и к тому же с Железным крестом на воротнике. Может, так и сошло бы на улице в Берлине, но предстояло посещение штаба истребительной авиации. Там Криниус пришел в еще большее замешательство, неожиданно узнав о повышении до лейтенанта.
Аэродром Комизо. Сицилия. Bf 109G из JG53 готовы к взлету.
Выручили друзья. Тонне и Мюллер, получив кучу орденов, отправились в соответствующие учреждения. Тонне тщательно выбирал только лучшие вещи – друг и ведомый должен выглядеть безупречно. Наконец, раздобыли фуражку, которой не хватало для завершения облика новоиспеченного офицера. Церемония в Доме прессы прошла уже без приключений. Потом был еще прием награжденных фюрером в его штаб-квар- тире, где к ним присоединился оберлейтенант Байссвенгер (Obit. Beisswenger) из JG 54.
Между тем I/JG 53 еще оставалась в Питомнике. К концу месяца положение 6-й Армии стало критическим, фронт огибал ее войска с запада, стала реальной угроза окружения. 26 сентября состоялись последние вылеты над Сталинградом. Вечером пришло известие о переводе группы в Сицилию, где находилась вся эскадра. Сожалений, естественно, не было. На следующий день летчики передавали свои самолеты коллегам из I/JG 3 – они останутся здесь, и им еще предстоит взрывать свои вмерзшие в снег «Мессершмитты».
Итогом четырех месяцев восточной кампании 1942 года для I/JG 53 стали 918 заявленных сбитыми самолетов противника. Самой результативной стала эскадрилья Вольфганга Тонне, в шутку называемая «третьей королевской», – 391 победа. Лучшим снайпером за этот период стал Вильгельм Криниус, добившийся 100 побед. Сам Тонне сбил 88, Мюллер – командир 1-й эскадрильи – 80, лейтенант Целлот и обер- фельдфебель Франке из 2-й, соответственно, 71 и 59, лейтенант Рёриг и унтерофицер Готлински из 3-й – 55 и 46. Эти успехи достались группе ценой девятнадцати убитых и восьми раненых пилотов – почти сорок процентов летного состава 2* .
Автоколонна с летчиками, механиками и имуществом отправилась в Сталино. Там штатный состав и передовая команда с самым необходимым погрузились на Ju 52. Первая посадка в Одессе, затем – Бухарест, Тирана и, наконец, аэродром Комизо в Сицилии. Остальные долго добирались по железной дороге.