15* Не подтверждается.
16* Не подтверждается.
17* В 13:55 при отражении налета в воздушном бою был сбит гвардии майор Кутахов Летчик произвел вынужденную посадку в 8 км северо-западнее аэродрома Шонгуй.
Командир 19-го гвардейского ИАП майор Г. Л. Рейфшнейдер-Калугин. Лето 1942 года, аэродром Шонгуй. (Фото из фондов Краеведческого музея г. Мурманск).
Барражируя над линией фронта и ожидая свою группу, Зайцев заметил появление семи «мессершмиттов», причем четыре из них были модификации F. Вражеские истребители, также обнаружив наши самолеты, разделилась на две группы и атаковали с разных сторон. Силы были явно неравными, немецкие пилоты стремились разбить пару и по одиночке разделаться с советскими летчиками. Гвардии майор Зайцев, отбивая атаки и прикрывая своего малоопытного ведомого, оттягивал бой на свою территорию, надеясь, что с минуты на минуту подойдет подкрепление. В один из моментов схватки паре «сто девятых» все же удалось занять выгодную позицию и атаковать самолет гвардии лейтенанта Габринца. Огненная очередь разбила руль поворота, один снаряд попал в элерон, другой — в маслобак. Габринец, видя, что давление масла падает и температура начинает расти, резко спикировал и на малой высоте, маскируясь ландшафтом земли, направился домой. Зайцев, прикрыв выход из боя своего ведомого, с переворотом через крыло также спикировал к земле и, догнав дымящийся самолет лейтенанта Габринца, сопровождал его до самого аэродрома, где оба произвели нормальную посадку. В то время, когда майор Зайцев над линией фронта вел воздушный бой, ведущий бомбардировщиков СБ капитан П., подлетая к линии фронта не заметил в облаках сопровождающую их четверку «Аэрокобр», и, посчитав, что пяти Р-40 будет недостаточно для прикрытия своей группы, развернулся на обратный курс, попутно сбросив бомбы в тыл наших войск.
Реакция командования была незамедлительной и суровой. Ведущий группы бомбардировщиков был арестован и предан суду военного трибунала. Гвардии майор Зайцев перед очередным вылетом на сопровождение бомбардировщиков перед строем летчиков уже не в первый раз за эти сутки был подвергнут очередному разносу со стороны командира полка, также получившего нагоняй от более высокого начальства за «художества» своих подчиненных.
О том, что за этим последовало, можно прочитать в скупом сообщении оперативной сводки No.300 от 30.05.42: «… на аэродроме Шонгуй, летчик 19 Гв. ИАП майор Зайцев на самолете Аэрокобра при взлете на боевое задание — сопровождение бомбардировщиков, стал пилотировать на малой высоте. На высоте 700 м сделал переворот и, не выходя из пикирования, врезался в землю. Самолет сгорел, летчик погиб.»
Истребитель упал на берегу реки Кола на противоположной стороне от аэродрома. Обломки рухнули в воду. Тело летчика нашли не сразу. Лишь спустя несколько дней оно было случайно обнаружено намного ниже по течению реки и предано земле на кладбище в районе железнодорожной станции Шонгуй 18*.
Война — это не только проверка боевых качеств, профессионализма и мастерства военных летчиков, но и испытание на прочность характера, силы воли. Конечно, сейчас невозможно выяснить всех обстоятельств того, что толкнуло Александра Петровича Зайцева на такой поступок — направить твердой рукой свой самолет в смертельное пике. Но именно так закончился жизненный путь замечательного летчика-истребителя, героя первых воздушных схваток в небе Заполярья.
После войны в своих неопубликованных воспоминаниях бывший командир 145-го ИАП Г. А. Рейфшнейдер записал: «Александр Зайцев — о нем надо сказать особо. Это был первый командир эскадрильи полка. Бесстрашный воздушный боец, всегда впереди всех. Именно он, как командир эскадрильи, принял в июне 1941 года первый удар немцев. Он участвовал во всех
самых тяжелых неравных боях, готовый всегда грудью броситься на защиту своего товарища…»
Боевая жизнь шла своим чередом. С потерей майора Зайцева героические традиции в 19-м гвардейском не закончились. На ведущие роли вышли другие летчики-истребители, хорошо известные в последствии, такие, как Герои Советского Союза П. С. Кутахов, К. Ф. Фомченков, И. В. Бочков и многие, многие другие, а боевые заслуги некогда знаменитого летчика постепенно забывались. До наших дней дошли лишь короткие и отрывочные воспоминания немногих ветеранов, переживших жестокие схватки 1941-42 годов в небе Заполярья, знавших А. П. Зайцева.
Мы же вернемся к боевой деятельности Леонида Акимовича Гальченко. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 июня 1942 года летчикам капитану Л. А. Гальченко и старшему лейтенанту В. П. Миронову было присвоено звание Героев Советского Союза. (Напомню читателю, что если бы командование 14-й армии не возвратило представление на капитана А. П. Зайцева, он в соответствии с этим же Указом тоже получил бы высокое звание Героя СССР).
609-й ИАП продолжал до конца 1942 года базироваться на аэродромах Кандалакшского направления, где воздушная обстановка в это время по сравнению с тем, что творилось в небе над Мурманском, была более чем спокойной. Полк в интересах наземного командования 19-й армии вел воздушную разведку и осуществлял вылеты на перехват вражеских разведчиков. За этот период воздушных боев с истребителями противника не было, так как основные силы 5-й истребительной эскадры Люфтваффе «Eismeer» в это время находились на побережье Баренцева моря.
В ноябре 1942 года по приказу Народного Комиссара обороны СССР на базе частей и соединений ВВС Карельского фронта была сформирована 7-я воздушная армия. В соответствии с этим же приказом все армейские военно-воздушные силы переформировывались в авиационные дивизии. На базе частей ВВС 14-й армии была сформирована 258-я истребительная авиационная дивизия, в которую вошел и 609-й ИАП.
Для формирования штабов в новых структурах понадобились опытные кадры. Командир 609-го ИАП майор Гальченко был назначен заместителем командира вновь сформированной 259-й истребительной авиадивизии, в состав которой вошли два полка — 195-й и 760-й. Основной задачей дивизии было прикрытие перевозок по Кировской железной дороге на участке г. Кандалакша — станция Полярный круг.
18* В. М. Габринец после гибели своего командира передал в г. Горьком жене А. И. Зайцева его личные вещи и фотографии. Лейтенант В. М. Габринец погиб в воздушном бою 4 апреля 1943 года.
На этом Ла-5Ф Л. А. Гальченко летал, будучи заместителем командира 324-й истребительной авиадивизии. (Фото из архива В. А. Крикленко).
Майор Леонид Акимович Гальченко.
(Фото из архива В. А. Крикленко)
Вверху: Неудачная посадка. ЛаГГ-3 «Черная стрела» старшего лейтенанта В. Н. Миронова. Лето 1942 года.
Внизу: Старший лейтенант В. Н. Миронов в своем ЛаГГ-3 готовится вылететь на боевое задание.(Фото из архива В. А. Крикленко)
В течение последующих двух лет Л. А. Гальчено служил на должности заместителя командира дивизии 7-й воздушной армии. По сути, карьера «воздушного бойца» для майора Гальченко закончилась. Теперь перед ним стояли уже другие задачи: боевая подготовка летного состава в частях с большим проценттом молодого пополнения, освоение новых типов самолетов, поступающих на вооружение и много других организационных вопросов. Весь свой боевой опыт, все усилия майор направлял на выполнение этих задач, не останавливаясь на достигнутом, разрабатывая и внедряя в частях новую тактику: как правило, первым в дивизии осваивая и испытывая новую технику.
В середине июня 1943 года из Ставки Верховного Главного Командования пришел приказ: в кратчайшие сроки перебазировать в полном составе управление и штаб 259-ой ИАД 19* в г. Воронеж, где в это время формировался Резерв Командования ВВС Красной Армии. На месте убывшего штаба было вновь сформировано управление и штаб авиадивизии — 324-ой истребительной. Забегая далеко вперед, отмечу, что в пятидесятые годы именно это соединение под командованием трижды Героя Советского Союза И. Н. Кожедуба прославилось своими боевыми подвигами в небе Кореи. У истоков создания этой дивизии стоял полярный ас — Л. А. Гальченко, назначенный летом 1944 года заместителем командира 324-й ИАД, провоевавший и прослуживший в ее составе до 1948 года.