Этот день стал датой фактического создания 1-й эскадры, именно тогда все четыре эскадрильи были собраны в Маркебеке (Marckebeke, Courtrai). До этого они базировались на разных аэродромах, хотя и недалеко друг от друга. Теперь Манфред мог идти в бой во главе кетте из любой из своих эскадрилий, но предпочитал летать только вместе с лётчиками из своей старой части.
Манфред готовится к очередному полёту в пассажирской кабине своего персонального «лимузина» («Альбатрос» C.IX)
Первые числа июля 1917 г. Манфред перед своим «Альбатросом» D.V
После «вспышки активности» 2-го числа последующие несколько дней прошли тихо, но б-го положение опять изменилось. В 9.50 утра (в 8.50 по немецкому времени) с аэродрома 20-й эскадрильи RFC взлетела шестёрка F.E.2d. Их задачей было «наступательное патрулирование», что применительно к истребителям означало расчистку воздуха, а в данном случае — бомбардировку. На обратном пути они наткнулись на патруль из Jasta 11 во главе с Рихтгофеном (10 «Альбатросов»). Манфред заметил неприятельские самолёты, когда те ещё были в глубине немецкой территории, и расположил свою группу так, чтобы перекрыть англичанам путь к отступлению, а затем только начал сближение. Однако провести воздушный бой барону так и не удалось: когда до противника оставалось ещё 300 метров, он был ранен в голову.
Позже он писал: «Внезапно что-то ударило меня по голове. На какое-то время моё тело оказалось парализованным. Мои руки безвольно упали, ноги мне не повиновались. Хуже того, оказался парализован также нерв, идущий к глазам — я совершенно ослеп. Я чуствовал, как моя машина переворачивается, падая. В тот момент я понял — так чувствует себя тот, кто сбит и погибает. Каждую секунду я ожидал, что мои крылья оторвутся.
Вскоре ко мне вернулся контроль над руками и ногами, и я схватил ручку управления. Автоматически я выключил зажигание, но что делать дальше? Невозможно летать без зрения. Я снял очки, но даже тогда я не смог увидеть солнце. Я полностью ослеп. Секунды казались вечностью. Я понимал, что всё ещё падаю. Время от времени моя машина выравнивалась, но затем валилась снова. Вначале я был на высоте 4000 м, теперь я потерял уже по крайней мере 2–3 тысячи метров. Я сконцентрировал всю свою энергию и говорил себе: «Я должен видеть, я должен видеть, я должен…».
Ещё через несколько мгновений, показавшихся часами, лётчик начал различать темные и светлые пятна, а затем зрение восстановилось, пусть не совсем, но достаточно, чтобы видеть землю. Первым делом барон бросил взгляд на приборы — на альтиметре было 800 метров, затем развернулся на восток и попытался восстановить ориентировку. Под самолётом не было видно ничего, кроме воронок, но затем показался знакомый лесной массив — значит, это своя территория. Необходимо было срочно сажать машину, но внизу всё было перерыто снарядами, поэтому пришлось снова включить двигатель. Манфред уже начал терять сознание, когда заметил ровную площадку… Через несколько мгновений «Альбатрос» уже катился по траве, оборвав по дороге несколько телефонных проводов.
Лейтенанты Отто Браунек (Otto Brauneck, 10 побед, погиб в воздушном бою 26.7.17) и Альфред Нидерхофф (Alfred Niederhoff, 7 побед, погиб в воздушном бою 28.7.17) последовали за своим командиром и прикрывали его от возможных атак, а затем кружили над местом посадки, пока не подоспела помощь. Первым у самолёта появился офицер с ближайшего поста наблюдения лейтенант Ханс Шрёдер (Hans Schroder), следивший за ходом боя с помощью своего телескопа. Он обнаружил раненого лётчика лежащим на земле рядом с самолётом — тот был в сознании, но не мог подняться. После оказания первой помощи лейтенант на автомобиле одного из близлежащих штабов доставил аса в Куртре в 76-й полевой госпиталь (бывшая больница святого Николаса).
Тем временем воздушный бой продолжался, и с обеих сторон подошли подкрепления. В итоге британцы говорили о 30–40 противниках, но сколько их было в действительности — неизвестно. Хотя к этому времени F.E.2 уже устарел, при сохранении плотного строя экипажи вполне могли за себя постоять. В данном случае именно так и произошло: самолёты построили оборонительных круг и, огрызаясь огнём, сумели пробиться на свою территорию, потеряв всего один аэроплан, разбившийся во время вынужденной посадки (наблюдатель на этом F.E.2d был смертельно ранен во время боя).
Таким образом, это столкновение было явно неудачным для немцев, не сумевших одержать ни одной победы 1*. Английские же экипажи не были столь скромны: по возвращении на свой аэродром пилот лейтенант Сесил Ричардс (Cecil R.Richards, 3-я победа) и стрелок 2-й лейтенант Алберт Уир (Albert E.Wear, 3-я победа) заявили об одной победе, но настоящими героями оказались капитан Доналд Каннелл (Donald C.CunnelL победы № 5–8) и его наблюдатель 2-й лейтенант Алберт Вудбридж (Albert E.Woodbridge, первые 4 победы), претендовавшие сразу на 4 сбитых «Альбатроса». Все пять побед проходили по категории «Out Of Control», так как лётчикам и без того было чем заняться, кроме как ещё и следить за падающими самолётами 2*. Ещё несколько побед одержали пилоты «Трипланов» 10-й эскадрильи RNAS, но они появились уже после того, как краснохвостый D.V начал беспорядочно падать.
Лавры победы над «красным бароном» отдают экипажу капитана Каннелла, но единственная причина, по которой это можно сделать — простая статистическая вероятность. В любом случае, кому именно засчитали Рихтгофена, представляет собой чисто академический интерес, так как кое- какие обстоятельства позволяют сделать предположение, совсем не лестное для германских пилотов. Вполне возможно, что командир эскадры был ранен одним из своих ведомых! На это указывают три обстоятельства: рана располагалась слева-сзади; зенитный огонь не был отмечен ни одной из сторон; последнее, что слышал Рихтгофен перед ранением, был близкий звук стрельбы — Курт Вольфф проверял оружие перед боем. Таким образом существует вероятность, что кто-нибудь из молодых лётчиков не отвернул в сторону, проверяя работоспособность пулемётов.
1* Этот факт может быть косвенным подтверждением того, что немецких истребителей было всё-таки не так много, как заявили англичане.
2* По этой причине достоверность побед британских разведчиков была ещё меньше, чем у истребителей.
Этот же самолёт на поле вблизи Вервика 6 июля 1917 г.
Июль 1917 г. Лётчики 11-й эскадрильи навещают обоих своих командиров (Вольф был ранен через пять дней после Рихтгофена). В верхнем ряду (слева направо): Эберхард Моникке (9 побед), Вильгельм Райнхард (20 побед), сестра Кете Вайнстрот, Манфред, его отец. В нижнем ряду: Константин Креффт, Отто Браунек, Вильгельм Боккельман, (2 победы), Курт Вольфф, профессор Буш, Карл Мейер (4 победы), неизвестный и Карл-Аугуст фон Шёнебек (8 побед).
Победителям было не суждено долго радоваться своему успеху. 12 июля во время очередного боевого вылета капитан Каннелл, днём раньше одержавший 9-ю победу, был убит осколком зенитного снаряда. 19 августа в воздушном бою был ранен и попал в плен лейтенант Ричардс (к тому времени одержал 12 побед), его стрелок, одержавший по разным данным 9 или 10 побед, погиб в авиакатастрофе 11 сентября. Единственным, кто сумел благополучно завершить свой «тур», Алберт Вудбридж. Он был ранен в воздушном бою 31 июля, но через несколько месяцев вернулся в эскадрилью и сумел одержать ещё три победы, летая на «Брисфитах». В ноябре он вернулся в Англию, поступил в лётную школу и в следующем году успел повоевать на истребителях, хотя и без каких-либо успехов. После войны он остался в авиации и погиб в авиакатастрофе 7 сентября 1929 г.