В конце мая – начале июня Петрович был распределен в 1 -ю эскадрилью «ча-тос». В то время она базировалась на полевом аэродроме Эль Сото, под который использовался ипподром в имении графа де Альбукерки, находившийся в 26 км от Мадрида. Интернациональной эскадрильей командовал Иван Еременко, а ее костяк составляли опытные советские летчики. Сразу по прибытии Божко представился, открутив на глазах новых боевых товарищей сорокаминутный пилотаж. Все, включая командира, остались довольны. Но талант Божко-истребителя открылся не сразу – командование использовало эскадрилью, в основном, как штурмовую. Однако, как только «чатос» втягивались в круговерть воздушных боев, его счет стал расти. Первую победу Божко одержал 1 июля, когда сбил германский Не 51 из состава легиона «Кондор».
Конец июня – начало июля стал очень напряженным периодом для эскадрильи. Летчикам приходилось выполнять по 4-5 вылетов в день. Многие непривычные к климату советские добровольцы долго не выдерживали такого ритма и вскоре отправлялись на родину. Особенно тяжело пришлось с 5 июля, когда республиканцы начали наступление под Мадридом. Для его поддержки командование стянуло 11 эскадрилий. С другой стороны, франкисты бросили в бой новейшие истребители Bf 109, а также бомбардировщики Не 111 и Do 17. В это время Божко буквально за неделю сбил три «фиата».
И-15 из 1 -й эскадрильи «чатос»
Добре Петрович
Ранним утром 6 июля его эскадрилья встретилась над Мадридом с группой Не 51. В бой вмешалась и десятка И-16, возглавляемая Александром Минаевым. После того, как немцы потеряли три самолета и ретировались, республиканские летчики отправились на перехват группы Do 17 над Боадильей. Божко, Еременко и Кузнецов сбили один «Дорнье», который, тем не менее, пошел на личный счет серба. Пилот германского бомбардировщика выбросился с парашютом и попал в плен. На допросе выяснилось, что он был личным советником Гиммлера.
8 июля в напряженной схватке над Авиллой Петрович уничтожил Bf 109. Это был его пятый сбитый самолет и, следовательно, с этого момента серба по праву можно считать асом. Правда, отчеты легиона «Кондор» не подтверждают потери «Мессершмиттов» в тот день. Однако в литературе приводится и другая дата этой победы – тремя днями позже, что в принципе объясняет отсутствие подтверждения с немецкой стороны.
12 июля стал последним днем в жизни Петровича, поэтому стоит остановиться на нем подробнее. Ранним утром звено И-15 (ведущий Леонид Рыбкин, правый ведомый Луис Сардино и левый – Божко Петрович) поднялось в воздух на перехват дальнего разведчика Не 111. Над горами Сьерра-де-Гвадаррама они обнаружили цель. Никто из звена еще не имел дела с самолетами этого типа. Недалеко от них эскадрилья Лакеева вела бой с более, чем 40 «фиатами». Завидев неприятеля, экипаж «Хейнкеля» на полном газу попытался уйти под прикрытие франкистских истребителей. Однако не тут-то было, «чатос» атаковали и сбили его. Возвращаясь, «пятнадцатые» подверглись нападению пары «фиатов», внезапно появившихся с запада. Очередями одного из них на истребителе Петровича были перебиты правые расчалки крыла и поврежден козырек кабины. Однако через несколько минут Сардино расстрелял этого итальянца.
Вечером бомбардировщики националистов обрушились на части 13-й и 15-й интербригад, которые вели наступление вдоль дороги Брунете-Боадилья. Республиканское командование подняло в воздух все пригодные истребители. В кабинах «чатос» находились Еременко, Кузнецов, Карпов, Рыбкин, Серов, Петрович (который, видимо, вылетел на другом, не своем самолете), Сорокин и Ба-умлер. Эскадрилья атаковала бомбардировщики над вершинами Москито и Романильос. Однако в схватку вступили шесть «фиатов» из группы прикрытия. Республиканским летчикам удалось поджечь один из них, а вскоре Петрович сбил и второй (это его общая седьмая победа). Однако, увлекшись преследованием, он оказался в опасной близости от земли. Божко в последний момент успел выхватить истребитель из пикирования, и «чато» свечой устремился вверх. Но тут на глазах товарищей верхнее крыло начало складываться, затем оторвалось, и машина, кувыркнувшись, упала вниз. Вспыхнувший И-15 стал погребальным костром для летчика. Обычно причиной этой катастрофы ветераны называют изношенность республиканской авиатехники, однако в своих воспоминаниях они часто отмечают и излишнюю горячность Петровича, рискованность его пилотажа.
Божко Петрович разделил судьбу многих неизвестных героев – он был захоронен в братской могиле недалеко от места своего последнего боя.