Чтобы предотвратить их, ранним утром 24 июня советское командование приступило к планированию превентивного удара по финским аэродромам. К 10 часам утра детальный план налета, включающий координаты целей, позиций зенитной артиллерии и т.п., был подготовлен разведывательным отделом Л ВО. Однако, поскольку в приказе Тимошенко был особо оговорен запрет на вторжение в финское воздушное пространство, разрешение на реализацию плана следовало получить из Москвы. Командующий ЛВО генерал М.М. Попов позвонил маршалу Тимошенко, но тот не дал конкретного ответа, сославшись на необходимость переговорить со Сталиным. В своих мемуарах, изданных в 1968 г,, Попов писал, что финские аэродромы были подвергнуты бомбардировке по конкретному приказу Тимошенко и имели целью противостоять «финским попыткам бомбить Ленинград, Кронштадт и города Карело-Финской АССР», которые якобы были зафиксированы 23 и 24 июня. Что же стоит за голословным утверждением генерала о том, что финны пытались бомбить Ленинград и другие советские города? Может, он имел в виду секретные разведполеты финских самолетов над СССР в начале лета 1941 г? Но знал ли он о них вообще? Между тем, 24 и 25 мая, а также 11 июня такие рейды на специально оборудованном высотном «Бленхейме» (бортовое обозначение BL-141) выполнил к-н финских ВВС Армас Эскола (Annas Eskola), Точные маршруты его полетов остаются неизвестными до сих пор, и вполне возможно, что капитан действительно пролетал над Ленинградом и Кронштадтом.
Однако возможно, что советский генерал имел в виду те финские самолеты, которые действительно летали в воздушном пространстве СССР 23 и 24 июня. Так, в 0 ч 50 минут 23 числа советские пограничники обнаружили два самолета, летевших со стороны Финляндии. В 3 часа ночи неприятельские самолеты обнаружили восточнее Беломорского канала. Это были два немец-ких поплавковых Не 115, которые забросили в советский тыл диверсантов финского спецподразделения Osasto Martlina. Группа из четырех «Брюстеров» из эскадрильи 4./LLv 24 была послана, чтобы прикрыть возвращавшиеся «Хейнкели». Пилоты получили приказ «патрулировать на русской стороне. В случае агрессивных действий вражеских истребителей контратаковать». «Брюстеры» провели в советском воздушном пространстве полтора часа, но германских самолетов не встретили. Один из них вскоре совершил вынужденную посадку по причине полной выработки топлива.
23 и 24 июня оснащенная «Бленхеймами» авиагруппа LLv 46 получила приказ фотографировать дороги на Карельском перешейке, А еще раньше – с 18 июня трофейные бомбардировщики СБ из состава LLv 6 приступили к разведывательным полетам над Финским заливом, особенно в районах полуострова Ханко, Таллинна и Палдиски (Paldiski). 24 июня один СБ (борт VP-2, пилот л-т A. Karmila) был обстрелян советскими зенитками неподалеку от Таллинна и подожжен. Возможно, генерал Попов вспоминал именно эти полеты, когда писал свои мемуары? Но вправе ли он был интерпретировать одиночный «Бленхейм» над Карельским перешейком как попытку бомбить Приозерск, Петрозаводск или даже Ленинград?
С другой стороны, за первую половину 1941 г. финская пограничная охрана зарегистрировала 85 пролетов советских самолетов над своей территорией, из которых 13 – в мае и 8 – с 1 по 21 июня. Особенно часто краснозвездные машины появлялись со стороны полуострова Ханко. 23 и 24 июня финны зарегистрировали у себя пролеты сразу нескольких советских самолетов. В полдень 24 числа два МБР-2 из 15-го МРАП ВВС КБФ совершили посадку недалеко от Форта Глосхолмена (Fort Glosholmen) в Финском заливе. Одну летающую лодку финнам удалось захватить. Экипаж рассказал, что взлетел с Онежского озера и направлялся в Го гланд (Hogland), но пошел на вынужденную из-за проблем с двигателем.