Инженер Самарин, поясняя несанкционированный полет, добавил:«...стоял штиль, на первых двух подлетах была поднята снежная пыль, поэтому пилот третий подлет произвел на коротком участке аэродрома. Неожиданно подлет получился более высоким, думалось, что врежемся в лес. Поэтому пришлось дать газ и произвести дальнейший набор высоты».
О происшествии, как о чрезвычайном событии, немедленно сообщили наркому авиапромышленности Шахурину, который приказал разобраться и наложил взыскание на Нюхтикова. Однако победителей не судят, проблема первого полета оказалась разрешенной, и ДБ-ЛК начал активно летать. Испытатели отмечали, что самолет«показал вполне удовлетворительную устойчивость и управляемость», поэтому уже в марте в КБ Беляева началась разработка чертежей для изготовления эталонного серийного экземпляра ДБ-ЛК.
До того, как растаял снег, удалось провести заводские испытания и устранить многие, проявившиеся в полетах, недостатки. В частности, расположенные под капотами двигателей воздухозаборники забивались на рулении снегом, и, дабы избавиться от этой проблемы, их удлинили так, что они чуть выступали за пределы капотов. Хотя роль свою заборники теперь выполняли исправно, однако, по выражению Л.Л. Селякова,«для наблюдателя с земли они выглядели неэстетично и напоминали рога».
В апреле ДБ-ЛК переставили с лыж на колеса и передали на Государственные испытания, которые начались 25 числа. На шестой день испытаний самолет совершил, пожалуй, свой самый ответственный и неожиданно сложный полет. 1 мая машине Беляева предстояло принять участие в традиционном авиационном параде над Красной площадью. Справедливо считалось, что проход над трибунами мавзолея В.И. Ленина и произведенное при этом впечатление — прежде всего на И.В. Сталина — могло определить дальнейшую судьбу любого самолета. Накануне этого важнейшего показа отвечавший за подготовку ДБ-ЛК заместитель Беляева инженер Обрубов решил снять удлинение нижних воздухозаборников, считая, что свою задачу по защите от снега они выполнили и теперь только портят внешний вид машины. Это решение оказалось неудачным. На следующее утро взлетавшие на парад эскадрильи бомбардировщиков подняли тучи пыли, в которые окунулся руливший вслед за ними ДБ-ЛК. Пыль забила входные воздухозаборники обоих двигателей, и они потеряли необходимую для взлета мощность. Пока экипаж срулил с полосы, пока механики промыли фильтры, прошло время. Когда необычный аппарат появился над правительственными трибунами, Сталина там уже не было...
Госиспытания ДБ-ЛК продлились до 25 июня 1940 г. Всего было выполнено 73 полета общей продолжительностью 45 часов. В это время в самолет внесли ряд изменений. Площадь руля высоты увеличили с 4,27 мг до 4,8 м2. На закрылке центроплана всю заднюю кромку площадью 0,582 м2 превратили в добавочный руль высоты, площадь вертикального оперения увеличили с 5,82 м2 до 7,0 м2. Так как двигатели М-87Б были легче предусмотренных проектом М-88, то для обеспечения необходимой центровки пришлось установить в районе противопожарных перегородок свинцовые болванки массой 280 кг.
Левая мотоустановка
Кабина летчика
Вид из кабины стрелка-радиста по и против полета
Схема средней оборонительной установки
Схема управления передней пулеметной установкой
Вид на кабину стрелка-радиста через входной люк, «аэродинамический двигатель» средней оборонительной установки и левая опора шасси
Кроме Нюхтикова, самолет облетали другие летчики НИИ ВВС, в том числе Филин, Холопцев, Кабанов, Стефановский, Дудкин. Они отмечали, что экспериментальный бомбардировщик достаточно прост в пилотировании и не отличается от обычных самолетов. Тогда же были проведены 2 учебных воздушных боя с одним из закупленных в Германии Bf 109Е, продемонстрировавшие высокую тактическую ценность и боевые возможности оборонительных установок ДБ-ЛК.
И все же отношение к необычной машине было настороженным, все в ней подвергалось критике и сомнениям. Пилоты считали недостаточным обзор из кабины, техникам и вооруженцам неудобным казалось обслуживание и подвеска бомб. Штурман Цветков, поначалу вполне удовлетворенный своим рабочим местом с застекленным полом, в конце концов согласился с мнением большинства, что обзор из правой кабины недостаточен.