Еще при наборе высоты ТБ-7 к-на Тягунина, который шел сзади и ниже машины Водопьянова, был подбит своими зенитками и загорелся. Уже после разворота горящую машину начали расстреливать истребители морской авиации. Из 11 человек экипажа только 6 спаслись на парашютах.
Своими истребителями был сбит Ер-2 л-та Кубышко, один Ер-2 пропал без вести, один ТБ-7 сел на вынужденную на территории Финляндии. Командир дивизии также не избежал неприятностей. Самолет Водопьянова получил повреждения от огня зенитной артиллерии над целью, потерял часть топлива и утром, с трудом перевалив линию фронта в районе Чудского озера, в 5.25 совершил тяжелую вынужденную посадку на лес. Экипаж остался невредим, однако самолет был разрушен. Штурман экипажа Штепенко так описал это событие:
«Дров мы наломали много, разбросали деревьев и металла вокруг порядочно и уже непостижимо, как мы сами уцелели. От моей штурманской кабины, где несколько секунд тому назад было три человека, осталась груда бесформенного металла, перемешанного с торфом. Правую плоскость развернуло на 180º, моторы смотрят назад, а колесо задралось выше всего самолета. Левая плоскость, из-под которой стрелок не успел вылезти (имеется в виду из шассийной стрелковой точки – из нее стрелок по лазу в крыле мог попасть в фюзеляж), находится нормально – только шасси где-то сзади осталось, да половина плоскости обрезана деревьями и чисто случайно моторная гондола со стрелком оказались в яме невредимы.
Хвост весь измят, и только кабина стрелка в порядке, а вместе с ней и стрелок. Нижняя часть фюзеляжа помята изрядно, а в общем и целом весь самолет со всем оборудованием вышел из строя навсегда. В лучшем случае он годился бы на утиль,а поскольку все это произошло в лесу и в болоте, вдали от дорог, да еще на войне то у на утиль он не годился".
Экипаж п-ка А.Д. Алексеева после полета на Кенигсберг. На заднем плане – ТБ-7 сер. Ns 42015. Монино, 13 ноября 1941 г.
Бомбардировщик м-ра С.С. Сугака из 25-й авиадивизии
Подготовка ТБ-7 к боевому вылету в зимних условиях. Справа – подготовка к подогреву двигателей перед запуском
Результат налета на Берлин признали неудовлетворительным. Вину за неудачу в основном возложили на Водопьянова, с командования дивизии его сняли. Далее Михаил Васильевич продолжал летать рядовым пилотом, оставаясь при этом в звании комбрига. Отличный и опытный летчик, он прекрасно справлялся с выполнением сложнейших заданий. Впоследствии оставаясь командиром экипажа ТБ-7, Водопьянов получил генеральское звание.
При назначении нового командира 51-й авиадивизии Сталин вспомнил о другом пилоте, также писавшем ему письмо с предложениями о создании специального бомбардировочного соединения. А.Е. Голованов выучился летать, работая в ОГПУ («органы» имели свою авиацию, через общество «Динамо» обучали сотрудников летать). В 1930-е гг. он находился на летной и руководящей работе в ГВФ. В финскую войну Голованов летал на «Дугласе», выполнял специальные задания. Взаимодействуя со строевыми пилотами, он пришел к выводу, что подготовки, особенно по части навигации, армейским летчикам не хватает. В начале 1941 г. Голованов написал письмо Сталину, в котором предлагал сформировать специальное соединение из особо подготовленных пилотов, которые могли бы летать в любых условиях и в любую погоду. Как и Водопьянов, он определил материальную часть такой особой воинской части в 100 самолетов. Сталин предложением заинтересовался. В результате, в феврале 1941 г. сформировали Отдельный 212-й дальнебомбардировочный авиаполк. Гражданский пилот Голованов получил звание подполковника и был назначен командовать этой частью. Несмотря на особое подчинение, с началом войны полк попал в самое пекло боев и использовался, в основном, в дневное время без истребительного прикрытия. Уже 28 июля из семидесяти двух ДБ-ЗФ в строю остались 14. А в августе Сталин назначил Голованова командиром 81-й авиадивизии. Новый комдив прибыл не с пустыми руками, с собой привел личный состав 212-го авиаполка.
432-й ДБАП до октября 1941 г. продолжал работать с аэродрома Пушкин, откуда был выполнен ряд налетов на Берлин и Кенигсберг. С приближением немецких войск полк перебазировался в г. Ковров Владимирской области. Летать до Берлина стало заметно дальше, поэтому несколько самолетов с дизелями пришлось доработать.
Для обеспечения продолжительности полета в 15 ч на них установили дополнительные масляные баки емкостью по 400 л. По мере выработки борттехник подкачивал дополнительное масло в рабочие баки. Было это придумано, конечно, не от хорошей жизни, а в связи с тем, что расход масла на дизелях оказался значительным, и попытки его уменьшить результатов не дали.