Боевая живучесть Як-3 оказалась достаточной благодаря мерам по снижению вероятности пожара, исключению самопроизвольных течей и скапливания в фюзеляже топлива и масла. Также пересмотрели технологию нанесения и состав лакокрасочных покрытий, которые легко загорались при огневом поражении самолета. Благодаря малой нагрузке на крыло пулевые пробоины часто не вели к дальнейшему разрушению конструкции от скоростного напора и подъемной силы.
Тяжелый воздушный бой выдержал командир эскадрильи 1-го французского орденов Красного Знамени, Александра Невского, Почетного Легиона и Военного Креста «За Освобождение» ИАП «Нормандия-Неман» Рене Шарль, не подвел его и самолет. В том поединке он сбил FW 190, но и в его Як-3 попало не менее четырех пушечных снарядов и много пуль. В фюзеляже и в обеих консолях были 3 пробоины диаметром до полуметра, а остекление фонаря было полностью снесено. Совершивший посадку на аэродроме Допинен самолет хотели списать, но старшина Юзефович с сержантами Муравьевым и Смирновым из ПАРМ-1 за сутки вернули его в строй.
Что касается конструктивных просчетов, то наиболее слабым местом истребителя был фонарь кабины: при превышении скорости или перегрузки, а сделать это на «летучем» Як-3 часто было легче, чем соблюсти ограничения, сдвижную часть фонаря могло либо сорвать, либо заклинить.
Для улучшения прочности крыла осенью 1944 г. ОКБ-115 выпустило бюллетень, по которому самолеты дорабатывали. Командующий 16-й ВА генерал С.И. Руденко о доработке Як-3 вспоминает так: «Главный инженер армии генерал Ребров, командир корпуса (приданного 16-й ВА 3-го ИАК. – Авт.) Савицкий прекрасно организовали работу. И все-таки потребовался целый месяц, чтобы устранить дефект на всех машинах. К середине декабря личный состав 3-го ИАК с помощью рабочих авиапромышленности ввел в строй все истребители и начал патрулирование в воздухе и дежурство на аэродромах…».
Як-3 полка «Нормандия-Неман»
Летчик «Нормандии» Жако де Сен-Фаль и его механик
Старания «технарей» из ПАРМ и частей ВВС, а также выездных бригад авиазаводов окупились сторицей – там, где в бой вступали Як-3, противник шансов практически не имел. При штурме печально знаменитого укрепрайона на Зееловских высотах, закрывавшего путь на Берлин, противник организовал четкое взаимодействие зенитной артиллерии и истребителей, выделив для этой работы лучшие части люфтваффе. Чтобы дать штурмовикам уничтожить важный опорный пункт, а заодно поднять боевой дух пехоты, командир 265-й ИАД п-к А.А. Карягин придумал отвлекающий маневр: один из лучших асов 812-го ИАП Герой Советского Союза к-н Федоров должен был над заданной точкой в одиночку выполнить на Як-3 каскад фигур высшего пилотажа, вызвав огонь на себя. Над местом в высшей точке петли Нестерова он увидел быстро приближающуюся пару длинноносых «фоккеров» FW 190D-9: «…оценив обстановку, я вывернул «Як» в нормальное положение… и оказался с «фоккерами» на встречных курсах. Разошлись. Разворачиваюсь и захожу в хвост ведомому пары. Не ожидал, что они такие олухи! Разве можно на малой высоте вступать в бой на виражах с «Яком», да еще одной паре! Ведь у них маневренность против моей «дубовая». Через минуту я показал наземным войскам, что летчики не только фигуры пилотажа крутить умеют: всадил в ведомого «фоккера» такую порцию стали, что он мгновенно вспыхнул, завертелся волчком и со взрывом грохнулся в расположение наших войск. Ведущий намотал это на ус – полупереворотом перешел в пикирование и дал деру…». Пока в небе вертелась карусель, зенитки молчали, и Ил-2 без помех «накрыли» свою цель.
Были столкновения Як-3 и с реактивным противником. Такой случай описывает в своих мемуарах Арсений Ворожейкин. В апреле он в составе группы летчиков-инструкторов Управления фронтовой авиации ВВС был направлен в 16-ю ВА, поддерживавшую с воздуха войска 1-го Белорусского фронта, штурмующие Берлин.
Вылетев на Як-3 в паре с к-ном Трещовым, над центральными районами города они увидели пару FW 190, пытались атаковать, но те скрылись в дыму пожаров, а когда вынырнули, оказалось, что внезапно появившиеся «Лавочкины» с первой атаки уже «срезали» обоих Вдруг ниже появился необычный самолет с четырьмя реактивными двигателями под коротким крылом: «Арадо-234»!
«У меня высота шесть километров. Когда реактивный противник будет предо мной под углом 45 градусов, пойду отвесно вниз и там перехвачу его.
Как всегда, «Як» легко, точно игрушка, перевернулся и отвесно пошел к земле, быстро набирая скорость. Враг оказался сзади. Почему бы ему не изловчиться и не ударить меня из четырех пушек, а может, еще и из ракет? (Фактически вооружение большинства серийных Ar 234В-2 обычно составляло только две 20-мм пушки, но тогда точной информации еще не было. – Авт.). Ему стоит только поднять нос, и он, имея огромную скорость, сразу настигнет меня. И я резко кручу машину на пикирование, чтобы посмотреть, как реагирует на меня «Арада».
Самолет по-прежнему летит низко и скоро обгонит меня. Здесь-то и должен я его подловить. И снова кручу машину, «Як» повинуется с трудом… рвется выйти из пикирования… Стрелка прибора скорости уже вибрирует на круглой и опасной цифре – «семьсот». И мой «Як», словно отрешившись от жизни, потерял резвость и не рвется вверх, в небо, а с холодной отрешенностью идет к земле.
Машина не рассчитана на такую большую скорость: может развалиться. А если хватит прочности, не выйдет из пикирования: засосет. С полным напряжением начинаю выводить. Слушается туго, но слушается…
«Як» молодец, выдержал. В глазах проясняется, вижу горизонт, небо, землю. Где-то здесь должна быть «Арада». Вот она!.. И тут случилось то, чего я перестал уже опасаться. Раздался взрыв, удар по голове… Сознание четко отметило: это последняя атака. Разрыв снаряда в кабине. . Но почему обдало холодом, а не жаром и я не чувствую ни боли, ни палящего огня. Рассыпался самолет?.. Однако передо мной снова небо, земля, горизонт и «Арада».. Вот оно что – сорвало с кабины фонарь… Беру «Араду» в прицел!
Вот неудача! Уже далеко, не могу попасть. Стреляю. Великолепно! Шнуры трассирующих снарядов и пуль догнали противника и впились в его тело. Из «Арады» брызнули искры, огонь, повалил густой дым, и самолет скрылся в берлинской гари». Остаток горючего не позволял продолжать преследование, и дальнейшая судьба «Арадо» осталась неизвестной.
Самолеты Як-3, Як-9У и Ла-7 быстро захватывали господство в воздухе, где бы они не появлялись, и противник пытался атаковать советские войска ночью, зная о слабой оснащенности советских истребителей и отсутствии во фронтовых полках подготовленных летчиков-ночников. Например, когда 812-му ИАП была поставлена задача прикрыть переправу через Одер, которую каждую ночь бомбила вражеская авиация, то в полку оказалось лишь трое пилотов, которые могли летать в темное время суток. В ночь на 20 апреля 1945 г. в зону прикрытия вылетел на Як-3 к-н Федоров. Радио сообщило о появлении самолетов противника, но увидеть их удалось, лишь заняв правильную позицию относительно Луны. Найдя группу штурмовиков, Федоров сблизился с крайним FW 190 на 30 м и расстрелял его. Когда глаза после яркой вспышки взорвавшегося «фоккера» снова стали видеть, он заметил перед собой еще одного, пытался атаковать его, но тот боя не принял, освободился от бомб и ушел пикированием в темноту.
В завершающий период Великой Отечественной войны полки, вооруженные Як-3, вели активные действия наступательного характера над самыми ответственными участками фронта, летали на свободную охоту, выполняли расчистку воздуха для бомбардировщиков и штурмовиков. Хотя конструкторы этого и не предусматривали, они летали и на штурмовку войск на марше, и на блокировку аэродромов. Неплохо работала в этом ключе вооруженная Як-3 2-я эскадрилья 812-го ИАП