Правда, еще в конце 1940-х гг. количество этих самых бюро было сокращено, а оставшимся существенно урезали финансирование. Особенно пострадали планы опытного самолетостроения. По личному указанию Сталина, напуганного американской ядерной угрозой с воздуха, все освободившиеся силы бросили на создание зенитных ракет для системы ПВО Москвы. Разрабатываемый комплекс «съедал» колоссальные средства, но если и мог защитить тело вождя, то проблемы обороны страны в целом не решал.
Из истребительных КБ в серьезной работе остались только фирмы А.И. Микояна и А.С. Яковлева. Однако практически сразу после смерти Сталина его фактический преемник Г.М. Маленков усилил истребительное направление, вернув в строй опального П.О. Сухого. Конструкторское бюро беспартийного Павла Осиповича было закрыто в 1949 г. из-за его конфликта с министром Вооруженных сил СССР Н.А. Булганиным. По официальной версии, КБ Сухого закрыли в связи с катастрофой опытного перехватчика Су-15 и общей «неэффективностью» работы.
Опытный самолет «Р» (Су-17 — первый с таким названием). 1949 г.
Приказ о назначении Сухого руководителем опытно-конструкторского бюро № 1 (ОКБ-1) вышел 14 мая 1953 г. Приняв материальную базу на территории Центрального аэродрома, он немедленно приступил к подбору людей и организации работы. В коллектив вошли специалисты, работавшие с Сухим ранее, — «остатки» КБ Ермолаева и часть людей из КБ Челомея.
Заместителем Сухого стал Евгений Сергеевич Фельснер, главным инженером Сухой поставил своего старого товарища Евгения Алексеевича Иванова. Руководителями проектных бригад стали:
— Евгений Григорьевич Адлер — бригада общих видов (эскизного проектирования);
— Алексей Михайлович Дружинин — аэродинамика;
— Николай Сергеевич Дубинин — прочность;
— Илья Моисеевич Закс — силовая установка;
— Кирилл Александрович Курьянский — фюзеляж;
— Виктор Александрович Крылов — крыло;
— Николай Павлович Поленов — система управления, шасси;
— Виктор Михайлович Засько — кабина пилота, жизнеобеспечение, катапультируемое кресло.
Уже через несколько дней после приказа о своем назначении Сухой принес в бригаду эскизного проектирования новые проекты, над которыми работал, будучи в опале. Они представляли собой дальнейшее развитие нелетавшего сверхзвукового истребителя «Р», известного под названием Су-17. Один позиционировался как фронтовой истребитель, а другой — как перехватчик. Оба самолета разрабатывались в двух вариантах, отличавшихся крыльями: один с традиционным стреловидным, другой с новым треугольным. Фронтовой истребитель со стреловидным крылом получил обозначение С-1, а с треугольным — Т-1. Соответственно назвали и перехватчики: С-3 и Т-3. Сухой хотел испытать параллельно оба типа крыла и отдать на вооружение лучший вариант.
Для достижения С-1/С-3 больших скоростей полета, чем у «Р», Павел Осипович решил увеличить стреловидность крыла с 50' до 60” по линии 1 /4 хорд и использовать новый турбореактивный двигатель (ТРД) конструктора А.М. Люльки АЛ-7Ф с заявленной тягой на форсаже 10000 кгс. Правда, двигатель еще не был готов, и в качестве временной меры на прототип могли поставить его нефорсированный вариант АП-7, развивавший на треть меньшую тягу. Расчеты показывали, что даже с таким слабеньким ТРД самолеты «С» выйдут на сверхзвуковые скорости.
В пользу Сухого играло и то, что ситуация во фронтовой авиации СССР в корне отличалась от ситуации в ПВО. Командование и летчики строевых полков чувствовали себя достаточно уверенно. Тактические истребители вероятного противника начала 1950-х гг. не блистали рекордными характеристиками, и над полем боя МиГ-17 прекрасно решал свою задачу. Его основным противником считался американский околозвуковой F-84F Thunderstreak, который по маневренным характеристикам и вооружению проигрывал советскому истребителю. Не мог похвастаться превосходством над «МиГом» и французский Mister IVA, который обладал перед F-84F рядом преимуществ.
Еще лучше выглядел британский тактический истребитель Hunter, вооруженный четырьмя 30-мм пушками, а также имевший в своем активе мировой рекорд скорости на базе 3 км — 1171 км/ч.
Но обстановка на «фронтах холодной войны» менялась очень быстро. Начиная с весны 1953 г., в воздух поднялись сверхзвуковые тактические истребители: американские F-100, F-101 и французский Super Mister. Против них ОКБ Микояна выставляло свой новый МиГ-19. Испытания самолетов только начались, но специалисты уже понимали, что их характеристики будут близки и не обеспечат решающего превосходства в воздушном бою. Отсюда и проистекало желание всех «игроков» создать более совершенный самолет. Причем делать это следовало немедленно — прогресс в области двигателестроения и аэродинамики открывал перед конструкторами возможность разогнать машину до двух скоростей звука.
Истребители «С» и «Т» ОКБ Сухого появились как нельзя кстати. Они-то как раз и работали на опережение. От Павла Осиповича потребовали сдать первую скоростную машину на испытания не позднее мая 1955 г.
После проработки оформленные проекты были представлены на рассмотрение соответствующего отдела Министерства оборонной промышленности СССР. Обычно эти вопросы решал Минавиапром, но Маленков к тому времени его ликвидировал. Предложение Сухого получило одобрение и поддержку. 8 августа 1953 г. вышло постановление правительства, и бригады КБ начали работу над созданием самолетов.
Турбореактивный двигатель АЛ-7Ф-1
Опытный самолет С-1. 1955 г.
Аналогичные проекты выдвинули в ОКБ-155 Микояна и Гуревича. Коллектив самого мощного истребительного бюро страны, как бы догоняя своих внезапно объявившихся конкурентов, также подал на рассмотрение фронтовой истребитель со стреловидным и треугольным крыльями. Варианты получили обозначение Е-1 и Е-5, соответственно. Как и Сухой, Микоян хотел определить лучший из них в ходе сравнительных испытаний. В качестве силовой установки на «Е» планировали использовать ТРД Микулина АМ-11 с тягой на форсаже 5100 кгс.
Ситуация у Микулина полностью повторяла положение у Люльки — работающего двигателя еще не было, и в качестве временной меры Микоян хотел использовать двигатель АМ-9 (тяга 3250 кгс) от истребителя МиГ-19.
Основные требования к самолетам обоих ОКБ были практически одинаковыми. Для фронтовых истребителей максимальная скорость полета составляла 1800 км/ч, потолок — 19000 м, дальность полета на большой высоте без подвесных баков — 1400 км. Вооружение должно было состоять из трех 30-мм пушек.
Опытный истребитель С-21-1 (С-41) для испытаний противопомпажных доработок силовой установки. После завершения летной жизни самолет стал наглядным пособием в ВВИА им. Н.Е. Жуковского
Если в СССР негласное соревнование двух КБ только начиналось, то по ту сторону земного шара борьба фирм-конкурентов за новый истребитель уже завершилась. Еще в декабре 1952 г. американские военные объявили конкурс на самолет, предназначавшийся для замены тогда еще не летавшего истребителя F-100. В требованиях указывалось, что такая машина должна развивать скорость до 2М и вести воздушный бой на высотах до 18300 м. Конструкторам рекомендовалось использовать перспективный двигатель J79 фирмы General Electric с тягой на форсаже 6700 кгс и вооружить истребитель двумя 30-мм пушками. Обязательным требованием было наличие на нем РЛС для всепогодного применения. В соревновании приняли участие фирмы Lockheed, North American, Northrop и Republic.