Владислав Морозов/ Уфа
Фото из архива автора
Хотя формально (согласно «высочайшему повелению») широкомасштабные боевые действия в Чечне, а также соседних Ингушетии и Дагестане считаются законченными, вялотекущая война еще тлеет в этом регионе, и конца ей пока, честно говоря, не видно. Тем более, что противостоять тактике смертников-одиночек — дело крайне хлопотное, если не вовсе безнадежное. Термин «незаконные вооруженные формирования» прочно уступил место формулировке «ваххабитское бандподполье» 1*, но пока этот «хрен» нисколько не слаще «редьки», и операции федеральных сил РФ в регионе продолжаются. Разумеется, сейчас боевые действия не имеют прежнего размаха, поскольку численность бандгрупп редко превышает 10–15 «активных штыков». В основном, операции проводятся силами Северо-Кавказского регионального командования Внутренних войск МВД РФ (основой является 46-я отдельная бригада оперативного назначения (ОБрОн), дислоцированная неподалеку от аэропорта Грозный-Северный) и различных ведомственных спецподразделений. Характерной чертой является активное участие в боевых действиях лояльных федералам чеченских воинских формирований (так называемые «кадыровцы») и слабое задействование армейских подразделений, в частности, 42-й мотострелковой дивизии из Ханкалы. При этом в боестолкновениях продолжают активно использоваться минометы, бронетехника и авиация федеральных сил.
Самолеты и вертолеты ВВС РФ в Чечне на постоянной основе сейчас не базируются. Эпизодически ВВС привлекают к транспортным перевозкам и огневой поддержке войск. При крупных операциях и всякого рода «неприятных неожиданностях» могут задействоваться не только вертолеты, но и штурмовики Су-25 с авиабаз в Буденновске и Краснодарском крае. В Ханкале на постоянной основе находятся усиленная эскадрилья Ми-8МТВ-2, 2-З звена Ми-24П и 1–2 Ми-24В из состава ВВ МВД РФ. Там же постоянно базируется и небольшое количество вертолетов пограничников (ФПС ФСБ РФ): 2 звена Ми-8МТВ-1 и единичные Ми-24П. Все упомянутые Ми-8 и Ми-24 капитально отремонтированы, оборудованы новыми двигателями и авионикой. Нареканий по технической части они у экипажей, в общем, не вызывают.
1*«Ваххабитом» сейчас на Северном Кавказе, не вдаваясь в детали, именуют любого, кто с оружием в руках воюет против федерального центра или помогает тем, кто с ним воюет. А реальные ваххабиты при личном досмотре определяются архи просто — по отсутствию трусов и синяку на правом плече.
Взлетает Ми-8МТВ-1 из состава ФПС. Видна задняя пулеметная установка. Ханкала. Март 2011 г.
Терек — вид с борта Ми-8МТВ-2. Июнь 2011 г.
Среди вертолетов выделяется «продвинутой модернизацией» звено «ночников» Ми-8МТВ-2 из состава ВВ МВД, базирующееся в Ханкале. Под кабиной пилотов с обоих бортов на этих машинах нанесены отличительные эмблемы — стилизованная черная буква «У» в голубом круге. Эти Ми-8 являются «глазами» федеральной группировки и часто являются фактором, позволяющим сберечь самое главное — жизни бойцов. Постоянно действуют не менее 3 таких машин, а максимальное их количество в отдельные периоды достигало 5–6. Они очень интенсивно используются для ночной разведки мест предполагаемого расположения бандгрупп. Ночные полеты на предельно малой высоте при полном отключении всех огней с применением тепловизоров и очков ночного видения для их экипажей давно стали нормой. В течение первого полугодия 2011 г. «ночники» выполнили несколько сотен боевых вылетов, работая практически каждую ночь. Матчасть, в целом, вела себя надежно — никаких серьезных отказов и аварий в ночных полетах не было. При этом, летчики говорят о том, что далеко не все из установленного ночного оборудования оптимально для вертолетов, поскольку имеет явно «танковое» происхождение, а ночные очки при длительном применении очень сильно сажают зрение.
Пограничные Ми-8МТВ-1 интересны прежде всего тем, что, видимо, под влиянием афганского опыта на них восстановили хвостовые огневые установки (на правом борту), где постоянно находится бортстрелок с пулеметом «Печенег».
Сейчас в Чечне применяются самые разнообразные схемы камуфляжа «восьмерок» ВВ и ФПС — от темно-зеленого с коричневым до желтых «пустынных» оттенков (как обычно, в зависимости от наличия той или иной краски на российских ремзаводах). Номера вертолетов ВВ стандартные, двух- или трехзначные, желтого цвета. Как минимум, на части вертолетов ФПС нанесены новые номера, принятые для МЧС и ФСБ с середины 2007 г. — на хвостовой балке буквы «RF» и пять черных или темно-синих цифр. Знаки быстрой идентификации остались прежние — у вертолетов ВВ это белое «кольцо» на хвостовой балке, у ФПС — горизонтальная белая полоса на фюзеляже. Опознавательные знаки — в основном старые, красно-белые звезды. Новые звезды с сине-белой окантовкой наносят при ремонтах на единичные машины, и в Ханкале такие практически не встречаются. На части вертолетов вообще отсутствуют пятиконечные звезды и бортовые номера.
Ми-8 из состава ВВ и ФПС в Чечне сейчас используются почти исключительно как транспортно-десантные, и подвеска на них блоков НАР довольно редкое явление. Исключение — все те же «ночники», всегда уходящие в полет с парой снаряженных блоков. При этом на большинстве вертолетов сохраняются носовые пулеметы ПКТ, аппаратура отстрела тепловых ловушек и «Липа», хотя разведка в последнее время не отмечала наличия у мелких бандгрупп ПЗРК или крупнокалиберных пулеметов. Ми-24П обычно несут пару блоков НАР, а иногда и четыре ПТУР «Штурм».
Взаимодействие вертолетчиков с наземными подразделениями в последнее время отработано достаточно неплохо. Так, в расположении 46-й ОБрОн организована своя вертолетная площадка. При проведении типовой боевой операции спецназовцы (обычно 1–2 взвода, реже — рота) с полной выкладкой выходят на погрузку, после чего из Ханкалы приходит пара или звено Ми-8. Погрузив на борт десант, «восьмерки» доставляют его в заданный район, каковым может являться практически любая точка Северного Кавказа. Прикрытие транспортных бортов (включая погрузку) обычно осуществляет, как минимум, пара Ми-24П. Добавим, что для 42-й МСД, базирующейся фактически непосредственно на аэродроме Ханкала, проблема быстрой переброски личного состава остро никогда не стояла.
Какие-либо новые образцы российских боевых вертолетов в Чечне в последнее время не «светились». Так, Ми-8МТВ-5 в небольшом количестве пока поступали только в части ВВС РФ. Ми-28Н в Чечне не появлялся ни разу. Этот вертолет считается еще «сырым» и «плохо освоенным как промышленностью, так и личным составом». К тому же, в последние два года произошли минимум три катастрофы с вертолетами этого типа. Все они были списаны на ошибки в технике пилотирования, но сами вертолетчики говорят о конструктивных недоработках и банальном заводском браке — на всех разбившихся Ми-28Н произошли поломки выполненной из композитных материалов втулки несущего винта.
Ми-24П (борт 08) из состава ВВ МВД, прикрывающий посадку десанта в транспортные Ми-8, кружит над вертолетной площадкой в расположении 46-й ОБрОн. Чечня, июнь 2011 г.
Ночные Ми-8МТВ-2 из состава ВВ МВД. На левом снимке (борт 139, желтый) обращает на себя внимание дополнительная плита на двигательном отсеке. Ханкала, апрель-май 2011 г.
Однако данная информация не обнародуется из-за боязни «подорвать репутацию вертолета в глазах потенциальных зарубежных заказчиков», и это при том, что все натужные попытки последних 15-ти лет продать хоть кому-то на экспорт Ка-50/52 или Ми-28 закончились ничем. Из-за этого на боевое применение Ми-28Н пока наложен негласный запрет, хотя не менее трех-четырех таких вертолетов есть в составе Буденовской штурмовой авиабазы ВВС РФ. Что касается несколько лучше освоенных в частях Ка-50 и Ка-52, то местные вертолетчики утверждают, что в течение 2009-11 гг. «Аллигаторы» и «Черные акулы» из ЦБП в Торжке появлялись в Чечне от силы 1–2 раза. Их прилет всегда опутывал мрак страшной военной тайны. Вертолеты держали или в закрытых ангарах, или в зачехленном виде под круглосуточной вооруженной охраной. Что Ка-52 делали в Чечне, достоверно сказать невозможно. Видимо, проходили что-то вроде очередных фронтовых испытаний. Во всяком случае, вертолетчики ВВ и ФПС ни разу не видели «Аллигатор» или «Акулу» в полете днем. А все обстоятельства ночного боевого применения вертолетов строго засекречены, поскольку большая часть таких вылетов производится по наводке ФСБ или армейской разведки.