- Да ведь станция Кощенки занята противником!
- Каким противником? - обалдело спрашивал лейтенант.
- Немцами, черт побери! - не выдержав, закричал капитан. - Фашистами!
- Вы не кричите! - взбеленился вдруг лейтенант. - А то я патруль вызову.
Станция Кощенки действительно была занята немцами. Миронов узнал об этом еще утром. Для того чтобы вразумить лейтенанта, он решил вмещаться.
- Капитан правильно говорит. Туда уже грузы направлять нельзя.
- Но и здесь запрещено выгружать, - огрызнулся было лейтенант, но внушительная выправка Миронова и две шпалы на петлицах произвели на него должное впечатление. Миронов спокойно разъяснил, что армии отводят на восток, следовательно, и военные грузы надо направлять обратно.
- Обратно?! - хмуро заметил лейтенант. - Обратно нельзя, там дорогу разбомбило.
- Тем более надо выдать здесь!
- А пусть, вывозите, - махнул рукой лейтенант. - Только забирайте все, а то у нас платформы забиты.
Момент для получения подков был самый подходящий. В голове Миронова сложился простой план: как можно скорей узнать, кому принадлежат обнаруженные Доватором подковы, и в зависимости от этого действовать.
- Выгрузка запрещена, а на платформе гора подков! Такой товар можно было где угодно выбросить, - заговорил Миронов, когда разошлись командиры.
Где выгружены подковы и выгружены ли они вообще, Миронов и понятия не имел.
- Мне нужно туда пойти, - добавил он требовательно.
- За этот груз я не отвечаю, - проговорил лейтенант обрадованно, там полковник есть. Представитель армии..
- Какой армии?
- Извините, не могу знать, - ответил лейтенант и охотно объяснил, где разыскать полковника и как пройти на товарную платформу.
На площадке, около штабелей новеньких ящиков, лежали груды подков. Рядом стоял часовой. Сухой и крепкий, с ветерком морозец заставил его поднять воротник шинели и усердно притопывать ботинками. На Миронова боец не обратил ни малейшего внимания: очевидно, приветствовать снующих взад и вперед по платформе командиров и начальников разных рангов ему просто надоело.
- Черт знает куда выгрузили! - нарочито громко проговорил Миронов, доставая портсигар.
В данном положении часовой играл решающую роль. На всякий случай Миронов дал ему понять, что имеет к грузам прямое отношение.
- Вы о чем, товарищ майор? - спросил часовой, не без интереса поглядывая на толстую папиросу, которую Миронов вытащил из портсигара.
- Да вот подковы хотел грузить, а, видно, придется их сначала вытаскивать на конец платформы, - ответил Миронов.
- Зачем вытаскивать, когда вагонов нету, машины могут подъезжать прямо сюда. По шпалам.
- Сюда? - показывая на блестящие рельсы, спросил майор и чиркнул спичкой.
- Так точно, сюда. Здесь курить нельзя, товарищ начальник.
Часовой, перехватив рукавицами винтовку, показал на плоскую тесовую крышу пакгауза. Огромными буквами там было намалевано: "За курение трибунал!"
- Виноват! - Миронов смущенно спрятал портсигар в карман.
- Сюда можно прямо на машинах, - добродушно подтвердил часовой, встряхивая застывшими плечами. - Вы уже оформили?
- Нет еще... - сухо отозвался Миронов.
- Тогда идите к полковнику. Тут совсем недалеко.
Часовой обстоятельно, с ненужными подробностями, начинавшими раздражать Миронова, объяснил, как и что необходимо сделать для получения подков.
Лавируя среди военных, толпившихся на крыльце небольшого домика, Миронов пробрался в кабинет полковника.
За столом в новеньком, с иголочки, кителе сидел упитанный человек в звании полковника с обрюзгшим, нездоровым лицом и что-то писал.
Когда вошел Миронов, он даже не поднял головы, а только обратным концом ручки почесал приплюснутый нос со шрамом на переносице и продолжал писать.
- Здравствуйте! - сказал негромко Миронов.
В ответ полковник прошептал что-то невразумительное глухим, надорванным голосом. Через минуту, вскинув на Миронова тусклые, похожие на стертые монеты глаза, спросил:
- У вас наряд? Какая часть?
- Я насчет подков, - осторожно ответил Миронов.
- Берите...
Полковник вялым движением руки снял с зазвеневшего телефона трубку.
- Холостяков слушает! Неизвестно! Путь разрушен. Все будем отправлять на станцию Высокое. Забирайте на машины. Вам, значит, подковы? - повесив трубку, обратился Холостяков к Миронову.
- Да, мне нужны подковы.
- Сколько?