Вот те раз! Не рано ли свататься иду?
Глава 5
Бежал к своей девушке со всех ног. Если честно, пару раз даже обернулся, чтобы посмотреть, не преследует ли кто меня. Вдруг Граблин решит передумать. Я задумался над тем, как связаны друг с другом Женя и этот «вечно недовольный» Граблин, но всё это быстро улетучилось.
Один только взгляд на прекрасное создание у ворот, в светло-жёлтом платье и белым ободком на голове, и Серега потёк!
— И чего это я в тебя такой влюблённый, — сказал я, обнимая свою девушку, цитируя Попандопуло из «Свадьбы в Малиновке».
— Правда влюблённый? — спросила Женя, поцеловав меня в губы. — Ты извини, Серёж. Как ещё по-другому было тебя дозваться? У тебя не будет проблем? Смеяться никто не станет?
Как будто меня это сейчас волновало? Главное — цель достигнута.
Дала жару Женечка! Наряд на КПП смотрел с некоторым презрением.
— У самого не получилось, так бабой решил воспользоваться? — спросил у меня дежурный по КПП.
Сержант срочной службы, на пару лет старше моего нынешнего возраста, сидел за стеклом дежурки, выкрикивая мне разные подколы. Думает, что отгородился от мира, и никто его недостанет там.
— И чего ты в нем нашла, девушка? Я тоже, между прочим, свободен!
Это он зря. Женя, как показалось, пропустила мимо ушей эти выкрики, но вот мне не терпелось ответить.
— Подь сюды, пожалуйста. Спасибо хочу сказать, — сказал я, попросив Женю подождать, а сам подошёл ближе к стеклу дежурки.
— Если надо сам зайдёшь. Как к старшему по званию обращаются? — включил босса сержант.
— Ну, или нагнись в окошко. Отблагодарить же хочу. Да чтоб другие не видели, — ответил я и полез в карман, взять несколько монет.
— Вот это другое дело. Дедушку советской армии надо уважать, а то совсем вы, курсачи оборзели, — сказал он, нагибаясь к открытому окошку. — Порядков армейских не знаете, дедов… ох!
Сержант только успел слегка высунуть нос, как был за него схвачен и ещё сильнее вытянут наружу из своей дежурки.
— Ты чего творишь? — спрашивал он, пытаясь вырваться, но не мог просунуть руки за голову, чтобы отмахнуться.
Я же, продолжал удерживать шнобель и периодически прокручивать его, убавляя и прибавляя стенания сержанта.
— Дедушка, я вам сливу сейчас такую накручу, в цирке клоуном сможете без грима выступать. Мы поняли друг друга?
— Понял, понял. Нос брось! — сказал он и был отпущен. Окошко тут же закрылось, а сам сержант сел на стул, ощупывая свой посиневший пятачок.
Женя всю дорогу до остановки ругала меня за это рукоприкладство. Наверное, она права, но нельзя было этого хама оставлять без ответочки.
— Нельзя, Сережа, так с людьми. Ничего обидного он не сказал, а ты ему нос чуть не открутил. Кто так делает?
— Да я наоборот ему только поправил его. Он мне ещё спасибо сказал и рукой помахал, — ответил я, но Женя принялась грозить мне пальцем.
— Родин — людей обижать нельзя. Понял?
— Так точно, товарищ Женя. Разрешите вас поцеловать? — спросил я, прикладывая руку к голове.
К родителям своей девушки я не горел желанием так сразу ехать. Несколько месяцев встречаемся и пока всё устраивало. Рано мне ещё хомут на шею вешать!
Поехали мы к родителям Жени в деревню Сметановку. Там у них дача, и на лето родители всегда уезжают из города. Совсем недавно я наблюдал и рассматривал дома этого населённого пункта с высоты полёта по кругу или на возврате из зоны. А сейчас еду в жёлтом «попрыгунчике».
Называли так автобус марки ПАЗ. Это прозвище как нельзя лучше могло передать впечатление и сам стиль езды на этом общественном транспорте. Даже я в детстве застал эти желтые автобусы в своём Владимирске.
Жарко и душно, а единственным источником прохлады были открытые окна и щель в дверях. Только надо, чтобы водитель ехал чуть быстрее, чем я бегаю, иначе естественный «кондиционер» не работает.
Трое мальчишек толкались рядом с входной дверью, в борьбе за самое крутое место во всём автобусе — одиночное переднее сиденье сразу за капотом. Она находится почти напротив водителя и с него открывается самый лучший вид на дорогу. Также можно наблюдать за тем, как он крутит «баранку».
— Давай на заднее сиденье? — спросил я, когда мы зашли в салон автобуса.
— Хочешь попрыгать? — посмеялась Женя.
— Пошли. Я лет… давно короче не ездил в «попрыгунчике».
В Союзе не везде были ровные дороги, а где-то их вообще не было. Что-то в этой жизни никогда не меняется. В нашей стране две главные проблемы так и не исчезли. Но сейчас это даже хорошо.