— Стою в вираже на 5000 в расчётном районе приземления одного из лётчиков. Ориентир — кишлак Духтар, северо-западнее отметки 1557. Вниз по холмам.
— Понял. Расчётное время прибытия 8 минут, — сказал в эфир Хреков и продолжил общение с командным пунктом.
На этом канале слышу, как Валера докладывает о своём отказе и советы Томина, следующий с ним рядом.
Оранжевые парашюты исчезли внизу. Я начал снижаться по спирали дальше. Виток, ещё один. Подхожу к высоте 1800. Наблюдаю на склоне один из куполов парашюта.
Снизился к самой земле, скорость 600 и выполняю проход над местом приземления. Первый лётчик крутится вокруг своего парашюта, пытаясь, что-то сделать с ним и уложить в укромное место. А со стороны кишлака приближаются духи.
Не думал, что придётся мне прикрывать теперь ещё и моего недавнего оппонента. Задираю нос, чтобы выйти на большую высоту, и связываюсь с командным пунктом.
— Наблюдаю группу со стороны кишлака. Приближаются к одному из лётчиков, — доложил я и снова выполнил вираж влево.
— 118й, наблюдаешь второго? — запросил Хреков.
— Нет.
Сколько уже я сегодня маневрировал и не упомнить. Тело начинает уставать, а руки забиваться. Край кислородной маски стал мокрым от пота, капающего со лба.
— 118й, обеспечьте прикрытие. Группа эвакуации уже на подлёте, — сказал мне ОБУшник.
— Понял, — ответил я, но прикрывать иранца у меня нечем.
Можно стрелять моими ракетами воздух-воздух, но толку там мало. А пушка заряжена несколько иными снарядами.
Слышу в эфире, как один из Ми-24 группы эвакуации докладывает, что видит на вершине отметки 1557 купол.
— Пройди вдоль восточного склона, — дал команду лётчику Ми-24 генерал Хреков.
Начинаю пикировать на колонну из нескольких белых пикапов и одной цветастой барбухайки. Так, мы звали грузовики афганцев, расписанных различными символами и обклеенными цветастыми орнаментами.
— Вижу его. Лежит, не двигается. Выполняю посадку, — докладывает командир «крокодила».
Захожу на свою цель. Галетник управления оружием вновь переставил на пушку. Начинаю стрелять. Секунда, и снаряды закончились. Выполнил проход настолько низко, насколько это было возможно. Естественная реакция местного населения на отстрел противорадиолокационных снарядов — «салют» в мою честь из всего стрелкового оружия.
— 118й, видим тебя. Одного забрали. Второго лётчика наблюдаем. Работаем, — сказал в эфир Хреков.
Выполнил разворот в сторону места приземления и прошёл на безопасной высоте над ещё одним «крокодилом» Ми-24. Вертолёт начал разносить колонну духов, пока Ми-8 Хрекова подбирал иранца.
— Эллипс, 118й готов на обратный. Связь с Янтарём подскажу, — запросил я воздушный пункт управления.
— 118й, займите 6000. Связь с Янтарём разрешил, — ответили мне ОБУшник, и я переключился на канал Шинданда.
Была уже мысль в этом полёте расслабиться, но это чревато. Пока не зарулил на стоянку, всегда нужно быть начеку.
Посадка прошла в штатном режиме. Пока рулил по бетонной полосе обнаружил, что аэродром по-прежнему бурлит и продолжает активно работать.
Только я освободил полосу, как за моей спиной уже начали разгоняться по полосе Су-25е. Вертолёты постоянно висят в воздухе, прикрывая каждый взлёт самолётов. Техники перемещаются бегом, подвешивая авиационные средства поражения, и подготавливают всех к повторному вылету.
На моём месте стоянки небольшое столпотворение. Народ в ожидании моего прибытия и желает знать подробности. А я вот не горю желанием всё это рассказывать. Морально уже готовлюсь к серьёзным разговорам с начальниками.
Одно радует — самолёт Валеры на месте. Сам он ожидает меня с улыбкой на лице, а Дубок уже держит в руках трафарет и краску. Не знаю, стоит ли считать, что я одержал сейчас свою первую победу в воздушном бою?
— Сработал план, Серый! — начал трясти меня Валера ещё когда я был в кабине. — Как ты всё рассчитал?
— С утра же объяснял, — улыбнулся я, встав на ступеньку стремянки. — Главное — это хорошенько подумать.
На бетонке каждый поздравил меня с первой воздушной победой. И вроде надо радоваться, а я всё равно ощущаю некий подвох во всей этой ситуации. Посмотрел по сторонам и не заметил среди собравшихся Гнётова и Барсова.
— А как ты по нему пустил? Валерина ракета вообще ушла в сторону, — интересовался Гусько.
— Всё как учили, — скромно ответил я, поймав при этом задумчивый взгляд командира.
Он, как и я, сейчас понимал, что всё для меня и него только начинается.
— Всем готовиться к повторному вылету. Гаврюк и Родин со мной, — сказал командир и повёл нас в штаб.