– О чем ты говоришь?
– Станешь моей помощницей – помощницей директрисы. Официальная работа. Согласна?
– Серьезно? – еще более недоверчиво спросила Луиза.
– Абсолютно. Больше никаких уроков, никакой зубрежки. Ты умна, упорна и усидчива и доказала, что можешь справляться с разными поручениями. – Эбигейл взяла ее за руки и повторила мягче: – Ты нужна академии. И более того, ты нужна мне здесь, Лу. Согласна?
– Я… да, спасибо! – Она моментально оживилась. – Я не подведу!
Эбигейл наблюдала, как, закончив умасливать родителей Розалин, Томас пригласил Луизу. В зале открыли окна, повеяло ночной прохладой. Директриса знала, как льстило ученице внимание красивого и умного мужчины, но тот не спешил оправдывать простодушные надежды, лишь поддразнивал графиню. Заиграла мелодия, и Эбигейл поспешила ответить на мольбу нового кавалера о танце.
– Я помню вас совсем малышкой, – мурлыкал советник, закружив Луизу в танце.
– Выросла? – Завершив оборот, та прильнула к его груди, погладила лацкан пиджака и скользнула пальцами к шее. Томас чуть отпрянул, возвращая ее руки на законное место – себе на плечи, но улыбнулся.
– Почти не изменились, миледи. – В новом движении он сжал девушку за талию и поймал недовольный взгляд графини. – Разве что расцвели, как прекрасный цветок. – Томас ухмыльнулся.
Эбигейл прислушивалась к обрывкам их разговора больше, чем к словам своего партнера.
– Что думаете об авиатрисах? – Луиза облизнула губы, напрашиваясь на комплимент.
– Что вы – совершенное оружие. И оно не может пылиться в чулане, понимаете?
В отдельной нише, схожей с триумфальной аркой, стояли троны. Центральный – императора – пустовал уже несколько лет. Его высочество не появлялся перед подданными – дабы не ослепить их своим небесным сиянием, как гласила молва.
Когда двери в противоположном конце отворились, музыка стихла и все расступились в почтении. По залу прошествовала процессия во главе с премьер-министром. Рядом с ним ступал сын императора Октавиан Август Первый – статный молодой красавец, а позади – другие члены монаршей семьи. Они расселись на тронах, привычно оставив центральный пустым. За спинами красовались картины, изображающие схождение императора Церия Первого Великого с Небес, а также его сражения с мифическими существами.
Придворные потянулись на поклон. Заиграла музыка, более тихо и торжественно, чем прежде.
Улучив момент, Томас подозвал Эбигейл и авиатрис:
– Пора.
Они приблизились к тронам, сняли маски. Эбигейл сделала глубокий реверанс, за ней – ученицы.
– Разрешите представить, ваше высокопревосходительство, графиня Эбигейл де Локк, директриса Академии авиатрис.
Премьер-министр кивнул.
– Юные авиатрисы, баронесса Розалин Дюфуа и графиня Луиза де Локк.
– Значит, вы – дети, покорившие небо? – спросил премьер-министр серьезно и вдруг расхохотался. За ним весь зал подхватил этот смех.
– Да, ваше высокопревосходительство, – ответила Луиза.
– И как вам оно?
– Восхитительно, ваше высокопревосходительство, – отозвалась Розалин.
– Как на дирижабле?
– Даже лучше. – Глаза Рози загорелись. – Еще быстрее, выше, дальше. Кажется, можно лететь до самого солнца. – Она осеклась. – Конечно, нельзя. Но как будто можно, а весь мир – твой.
– Весь мир, говоришь? Будто ты император?
Девочки испуганно переглянулись – ляпнули лишнего. Что теперь будет?
Но премьер-министр улыбался:
– Прелестно! Очаровательно! Если вы сотрете Республику в порошок, император дарует все, что захотите. Хоть мир. Молодцы, девочки.
Зал зааплодировал. Благодушное настроение премьер-министра быстро передалось подданным. Бывало, он сидел мрачнее тучи – тогда люди боялись не то что танцевать, даже смотреть в его сторону. Но сегодня праздник удался. Наверное, кто-то успел поднести ему хороших новостей.
– С нетерпением буду ждать вестей о ваших подвигах на фронте, – добавил он и махнул рукой, отпуская.
Глава 13
Розалин и Луиза вернулись довольные и не замедлили похвастаться, что уезжали на бал.
– Что? – воскликнула Элизабет. – А мы?
– Директриса взяла только нас, – задрав нос, сказала Рози. Она с содроганием вспомнила жирные липкие руки мужика, который к ней приставал, и тотчас прогнала неприятные мысли.
Ей удалось поговорить с родителями – папа очень гордился. Девушек представили премьер-министру, и вроде бы они его рассмешили. Такая честь! Потанцевали с приятными кавалерами и отлично провели вечер. Еще до того, как Рози стала кадетом, она лишь несколько раз бывала на роскошных балах, но ни разу во дворце в столице. Неприятный инцидент можно затолкать поглубже в память и нацепить лучезарную маску безупречности, подобную лицу директрисы. На чаше весов хорошее перевешивало.