– Ай-яй-яй, госпожа Деви, как не стыдно! – нараспев, почти с удовольствием протянул он. – Я налагаю на вас домашний арест. Коллеги подождут здесь, дабы вы не пытались натворить новых глупостей со второй дочерью. Вивьен Деви отобрана и направлена в рекрутский центр. Без личных вещей, в назидание. Зря вы так, госпожа Деви, если бы не ваши фокусы, девушка могла бы взять с собой любимого мишку. – Брови сложились домиком, мужчина издевательски хмыкнул.
Женщина посмотрела в окно: двое военных уводили ее дочь в наручниках. А в голове стучала мысль: «Бэтани. Они не должны найти Бэтани. Как дать понять мужу, чтобы они не подходили к дому?»
В рекрутский пункт Вивьен привезли до смерти перепуганную. Слезы уже иссякли. Теперь девушка только икала. Плечи била мелкая дрожь. Когда ее схватили, она обернулась и взглянула на окна своей квартиры. Вивьен успела заметить, что мама разговаривала с тем пугающим мужчиной в белом пиджаке.
Вивьен уже не знала, что следует делать и как отвечать, если ее о чем-то спросят.
Дома регулярно слушали новости о том, как по всей стране проходят этапы отборов. Поэтому ни для кого не стало неожиданностью, что месяц назад по району потекли отряды рекрутеров. Они вламывались в дома, где жили шестнадцатилетние девушки. Кого-то ловили на работе или прямо на улицах. Девушек отпускали, и даже тогда происходящее все еще казалось нереальным.
Никто не мог подумать, что Вивьен и ее сестра-близняшка Бэтани успешно пройдут обследование. Говорили, что каждый показатель должен строго соответствовать установленной норме, никаких отклонений не допускалось.
Девушек отбирали для обучения в Академии авиатрис. После трехмесячной программы они становились пилотами новейших скоростных сверхлегких истребителей. Технология держалась в строжайшей тайне, однако высокопоставленные чиновники уверяли, что все испытано и абсолютно безопасно.
Предполагалось, что инновационная технология сможет переломить ход затянувшейся войны с Лерийской Республикой.
Рекрутский пункт располагался в полуподвальном помещении ткацкой мануфактуры. В пыльных кабинетах имелись столы и стулья, дежурила пара военных и работали несколько рекрутеров.
Вивьен привели под локоть и грубо толкнули на стул.
– Будем оформлять, – кинул один из тех мужчин, что носили белые пиджаки. – Имя.
– Вивьен Деви, – голос едва подчинялся.
Первый, с лысой яичной головой, покопался в бумагах и нашел досье, другой – помоложе – забрал папку и сказал более спокойно:
– Проведем контрольные анализы и отправим в академию. Не бойся, все будет хорошо. Снимите наручники.
Военный, который привез Вивьен, расстегнул оковы. Они были настолько тяжелые, что на запястьях остались следы.
Тот, что в белом пиджаке, взглянул неодобрительно.
– Проходи в соседнюю комнату и раздевайся. Я скоро.
Вивьен подчинилась, боязливо скинула одежду до майки и трусов. Запах пыли ударил в нос. Полуподвальное помещение под толстыми плитами перекрытий не прогревалось, по коже поползли мурашки. Комнату освещали лишь узкие щели окон под самым потолком. Кушетка, шкафчик, стул с приставленным столиком, на котором лежали инструменты.
К ней подошел рекрутер с керосиновой лампой: замерил рост, вес, обхват груди, талии и бедер и велел присесть.
– Остался только анализ крови. Не бойся, у тебя ведь уже брали кровь? Просто комарик укусит.
Вивьен зажмурилась, когда иголка должна была воткнуться в руку, и почувствовала слабую тянущую боль в локтевом сгибе. Страшно. Терпимо.
Рекрутер набрал несколько стеклянных пробирок:
– Отлично. Можешь одеваться. Одежду надо оставить. Форма авиатрис лежит на полках. Все необходимое выдадут в академии. Твой поезд завтра в десять пятьдесят. Ночь придется провести здесь. – Помолчав, он добавил: – В шкафу можешь взять плед. Дождемся твою попутчицу, а потом вас отвезут на вокзал. Знаешь что-нибудь о ней?
– О ком? – голос Вивьен дрожал от непривычной прохлады и ужаса.
Этот тип оказался гораздо добрее рекрутера, который сегодня ворвался к ней домой. Но Вив все равно не ждала ничего хорошего. Хоть родители и не обсуждали при детях отбор, другие судачили постоянно. О том, что это опасно. Что молодежь отправляют на смерть.
– Бэтани Деви.
Вивьен помотала головой.
– Можно предположить, что она твоя сестра. Впрочем, как хочешь. Господин Левикот разберется. – И он ушел.
Вивьен оделась. Прежде она всегда носила платья, как полагалось девушкам. Новая форма предусматривала тонкие обтягивающие брюки темно-синего цвета, белую рубашку в оборках, кожаный корсет и дорожный плащ. Справа на груди красовалась ажурная вышивка «АА». Кожаные сапоги без каблуков доставали почти до колен.
Остаток дня Вивьен промаялась в одиночестве. Она не представляла, сколько времени. Тусклый свет едва пробивался под потолком. Раз заглянул рекрутер, бравший анализы, принес металлический поднос с миской чечевичного супа и ломтем хлеба.
– Пора ужинать. – Он поставил поднос на столик, где прежде лежали инструменты: рекрутер предусмотрительно собрал их еще до того, как оставил девушку одну.
Вивьен поела, а чуть позже, почувствовав усталость, завернулась в плед и уснула на кушетке – без постельного белья и подушки. Под голову положила старое платье.
Вивьен провалилась в болезненное забытье, из которого ее вырвали мужские возгласы.
– Поверить не могу, что паршивка сбежала! Целую ночь прочесывали район!
– Господин Левикот, прошу вас, не нужно кричать. – Вивьен узнала голос доброго рекрутера. – Уверен, девчонка найдется.
– Да уж, я об этом позабочусь!
– Если и не найдется, пока что нет недостатка в кадетах. Нам удалось отобрать с запасом.
– С каким запасом? Совсем безмозглый?!
– Простите…
– Все в курсе, какой процент тех, кто успешно прошел обучение, и сколько истребителей сейчас достраиваются! Лишних нет.
– Однако единица ничего не решит.
– Если давать девкам сбегать безнаказанно, маленький прецедент породит другие.
– Что думаете делать?
– Мать под домашним арестом. Девчонку и отца ищут. Если что, будем воздействовать. Помните поговорку про синицу в руках?
– А первая? Где она?
– Спит. В порядке, готова к транспортировке.
Левикот с ноги громыхнул дверью в комнату, где лежала Вивьен, она вздрогнула и приподнялась на кушетке.
– Элиот, что еще такое? Она, по-твоему, готова?!
– Господин Левикот, оставьте до академии, пусть там разбираются.
Но Левикот не стал слушать. Главный рекрутер взял ее под руку и потянул к стулу. Плед упал, Вивьен порадовалась, что спала в одежде. Лишь босые ноги холодил пол.
– Не дергайся, – глаза Левикота жадно горели. Он вышел и через минуту вернулся, за его спиной маячил военный, а в руке блестели ножницы.
Вивьен застыла, мужчина сгреб ее волосы у самого затылка и запрокинул голову. Горячая, сухая кожа, крепкая хватка причиняли боль.
– Что вы делаете? Не надо!
Левикот с силой дернул, еще наклоняя голову, а потом спустил руку чуть ниже. На секунду Вивьен почувствовала облегчение, но тут же тугой хвост скрипнул под напором металла. Вивьен оторопела, глаза широко распахнулись, и ужас в них будто подпитывал рекрутера. Он ухмыльнулся.
– Тебе это больше не пригодится, – Левикот отрезал золотистые локоны выше плеч. – Пора быть послушной девочкой. – Он перевязал хвост и кинул солдату: – Продай на рынке, и деньги, чтоб все мне принес. Понял?
– Да, господин, – кивнул человек в военной форме, уходя с мотком белокурых волос.
Вивьен закусила губу и сжала кулаки.
– Что с моей мамой? – спросила она.
– Пока ничего, – елейным тоном отозвался Левикот, а потом рявкнул: – Везите девку на вокзал. А я останусь искать вторую поганку. – И покинул комнату, раздавая подчиненным указания.
Глава 2
Дворец сиял торжественными украшениями и огнями: скоро должен был начаться грандиозный бал. Величественные колонны, изящные балюстрады и высокие лазурные потолки создавали впечатление небесного купола. Звучала музыка, приглашая гостей к танцам и заставляя погружаться в сказочную атмосферу. Праздная роскошь золотых люстр, гобеленов, плюшевых диванов с резными, изогнутыми ножками кружила головы.